«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 54%

         На торжества он поехал. Перед выступлением повязку снял. Встретили его овацией. Выступал больше часа! Надо отдать должное его выдержке, если хотите - мужеству. Он осторожно перелистывал страницы доклада, и из всего огромного зала только мы знали, что каждое мало-мальское движение руки вызывает у него нестерпимую боль.
         Движения были скованные, речь заторможенная. Он был похож на человека, который накануне сильно выпил. Так думали не только многие телезрители или слушатели в зале, но и люди из ближайшего окружения Генерального. Нам не стеснялись задавать вопросы на эту неприятную тему. Каждому не объяснишь. Обидно.
         На другой день, 25 марта, у Брежнева хватило сил выступить на встрече с руководителями республики, а чуть позже произнести поздравительную речь при вручении ордена Октябрьской Революции первому секретарю ЦК Компартии Узбекистана Шарафу Рашидовичу Рашидову.
         Возвратившись в Москву, мы сразу отправились в больницу на улицу Грановского. Повторный снимок поверг в уныние даже видавших виды врачей. Трещина в ключице разошлась, кость сместилась.
         Хотели делать операцию, но не решились из-за слабого сердца.
         Помните, как он отдавал честь на последнем параде 7 ноября 1982 года? Он едва-едва приподнимал руку. Ключица так и не срослась.
         Жить ему оставалось немногим более полугода.
         Если раньше здоровье Генерального постепенно, но неуклонно угасало, то после Ташкента оно просто рухнуло.
         Дни Леонида Ильича были сочтены, это знали не только мы, опекавшие его. Престарелое окружение сделало достаточно для того, чтобы выставить немощь своего лидера на всеобщее обозрение.
         Прошло чуть более месяца после аварии в Ташкенте. Он лежал в больнице на улице Грановского. Состояние было ужасное, говорил с трудом, не срослась ещё ключица после тяжёлой травмы. Члены Политбюро собрались у него в больнице, чтобы обсудить предстоящий майский Пленум ЦК КПСС: о Продовольственной программе и об очередных задачах. Леонид Ильич, как почти всегда в последнее время, попросил меня остаться:
         - Покури, Володя...
         Я сел рядом, обкуривал его, он с упоением вдыхал запретный дым. По существу, это было "выездное Политбюро". Брежнев обратился к Тихонову, Председателю Совета Министров:
         - Может, ты, Николай, выступишь с докладом?

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»