«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 46%

         В январе 1982 года после приёма безобидного ативана у Брежнева развился период тяжёлой астении. Как рассказывал Андропов, накануне трагического 19 января он повторил своё предупреждение Цвигуну. Днём 19 января я был в больнице, когда раздался звонок врача нашей "скорой помощи", который взволнованно сообщил, что, выехав по вызову на дачу, обнаружил покончившего с собой Цвигуна. Сообщение меня ошеломило. Я хорошо знал Цвигуна и никогда не мог подумать, что этот сильный, волевой человек, прошедший большую жизненную школу, покончит жизнь самоубийством".
         Подмена настоящих лекарств увеличивала степень риска для больного и ещё больше доставляла хлопот охране. Леонид Ильич глотал горстями пустышки, сон не наступал, он натыкался на настоящие таблетки и такими же горстями глотал их. Он мог своими руками убить себя. Нам приходилось проявлять максимум изворотливости, чтобы всюду подкладывать ему поддельные таблетки вместо настоящих. В последнее время мы полностью меняли все наборы, которые он сам себе заранее заготовлял.
         Кто-то из членов Политбюро подсказал Брежневу запивать лекарства... водкой: лучше усваивается. Леонид Ильич справился у Чазова: правда ли? Правда, ответил Евгений Иванович, но предупредил, что пользоваться этим нужно редко и осторожно. Подтверждение звучало для Генерального как моральное разрешение, тем более что для него, как человека всесильного, не существовало норм. Выбор пал на "зубровку". Как-то мы приезжали в Беловежскую пущу, белорусские руководители угостили этой местной водкой, настоенной на травах, в красивых гранёных бутылках. Она ему понравилась. Теперь у охраны появились новые хлопотные обязанности: чтобы у Генерального в любое время дня и ночи была под рукой "зубровка", но чтобы он как можно меньше пил и чтобы вообще обо всей этой истории знало как можно меньше народу, даже из его окружения.
         Куда бы мы ни ехали, в портфеле обязательно везли бутылку "зубровки". И где бы ни были - на высоком приёме в Кремле или на заводе, - после себя не оставляли ни недопитых, ни пустых бутылок.
         - Это ничего, даже полезно выпить, - повторял он, видимо, чьи-то слова.
         "Зубровка" стали для него наркотиком. Пил он понемножку, одной бутылки хватало на несколько дней, но ведь и организм был дряхлый, разваливающийся, ещё в Кишинёве, когда он был первым секретарём ЦК Компартии Молдавии, перенёс тяжёлый инфаркт миокарда, затем - микроинфаркт...
         Голь на выдумки хитра. Мы додумались разводить "зубровку" кипячёной водой. Мы - это "прикреплённые заместители начальника личной охраны Геннадий Федотов, Володя Собаченков и я - собрались и сами решили. Советоваться было не с кем. Когда о своих уловках мы поставили в известность Рябенко, Косарева, Чазова и никто из них ни "да", ни "нет" не сказал, мы поняли: если что случится, вся ответственность в итоге ляжет только на нас.
         Брежнев после выпитой рюмки иногда настораживался:
         - Что-то не берёт...

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»