«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 96%

         И вот мои консультанты из ГРУ-КГБ стали настаивать на получении от американцев сведений, хотя бы косвенных, о том, что вражеская сторона располагает такими зарядами и готова воспользоваться, например, "каналом Пеньковского" для подрыва нескольких из них в центре Москвы возле важных государственных объектов.
         Важна ли такая информация? Конечно. Но с оперативной точки зрения в работе с Западом на данном этапе - это опасная затея. От меня требовали получить однозначный ответ: да или нет? Согласны американцы использовать "мой канал" для этих целей? Шесть раз под разными предлогами поднимал я перед "коллегами" этот вопрос, предлагая себя в исполнители. И только анализ всех шести случаев, вплоть до оценки их переглядываний между собой во время беседы, позволил обобщить их ответы и прийти к выводу: возможно, заряды у них имеются, но они даже не готовы обсуждать реализацию их таким путём. Для нашего дела - это уже был положительный результат.
         А подводя итог по "обеспечению безопасности" моей работы на ЦРУ и СИС в информационном плане, был сделан вывод: они панически боятся получить сведения о подозрении нашей контрразведки в отношении меня. То есть их беспокоила потеря агента меньше, чем вопрос: не подстава ли я.
         Так складывалось в нашей среде убеждение, что престиж работы с "ценным агентом" вплоть до его провала устраивал их спецслужбы. И это становилось стимулом в акции ГРУ-КГБ по дезинформации Запада.
         Подозрения у ЦРУ и СИС были. И это вполне естественно в столкновении интересов спецслужб, а возможность найти в моём лице подставу предрекал ещё перебежчик Голицын, и на его мнение опирался шеф американской контрразведки в ЦРУ Энглтон. Однако американцев и англичан устраивало: что передаёт источник, как себя ведёт, каковы мотивы его работы на спецслужбы.
         Джибни отмечает о моём парижском периоде: "...информация, которую Пеньковский успел передать на Запад, оказалась настолько важной, что они всерьёз опасались за его безопасность". "Коллеги" предлагали мне остаться за рубежом, но это была дань уважения к моей работе на них, а отнюдь не желание видеть меня на Западе.
         После парижской встречи мои консультанты из ГРУ и КГБ сделали предположение, что западные опекуны, видимо, рассчитывают на мой провал в качестве "успешного" завершения операции по работе с ценным агентом?! Ведь даже провал мог выглядеть их победой в войне с советской госбезопасностью - разведкой и контрразведкой.
         И тогда было принято решение меня оформлять в несколько стран, даже в США, но никуда не выезжать. Цель - перевод всех операций по связи со мной на территорию СССР, в Москву. Это было нужно для документирования фактов работы ЦРУ и СИС в нашей стране. Поэтому я снова стал уверять западных "коллег" в моих посланиях: "я - солдат на передовой", "их глаза и уши", имею большие возможности.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»