«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 6%

         В отделе решили провести против "Летуна" операцию. Нужно было получить сведения о характере их с напарником разговоров, в частности, о цели использования лётной инструкции. Это удалось сделать с помощью подслушивающего устройства, которое заложили вблизи камня - места постоянной встречи парочки.
         Неясность была ликвидирована: "Летун" с оружейником готовили угон истребителя в Норвегию. Оружейник изучал инструкции, сидел в кабине пилота, готовя оружие, и тренировался в управлении. Он внимательно присматривался к поведению самолёта во время рулёжек. В магнитофонной записи были и такие фразы: "...Взлететь-то я взлечу, а вот сяду ли? Вот где сложность - в посадке".
         Мне было жаль парней, которые направили свою энергию в преступное русло. И в чём-то я понимал их, хотя, конечно, не оправдывал. Они окончили среднее авиационно-техническое училище, что-то вроде военного техникума. Их служба могла длиться ещё лет двадцать и всё в том же качестве: монотонная, скучная жизнь вдали от цивилизации, бесконечные заботы о полётах и тревога о качестве самолёта и оружия, убогость обстановки в общежитии, регулярные пьянки и мечта об удачной женитьбе.
         Лет десять назад такая информация привела бы в восторг тогдашних сотрудников Особого отдела: преступный умысел налицо, и механика с оружейником можно арестовывать, судить и отправлять в ГУЛАГ. Но шёл пятьдесят девятый год, и действовал новый уголовный закон. Умысел - да. Но нереализованный...
         Я вспомнил школу контрразведки и наставления грузинского капитана - специалиста по уголовному праву: нужно не ловить нарушителей, а создавать условия, препятствующие нарушениям. Конечно, механика с оружейником надо изолировать, но не в судебном порядке. Об этом я говорил на совещании у начальника Особого отдела Северного флота. Моё мнение расходилось с оценкой события "особистами" старой закалки. Их предложение было провокационным: подождать конкретных действий, а затем привлечь к ответственности.
         - Нужно уже сейчас изолировать механика и оружейника, но друг от друга, - говорил я, - перевести в разные гарнизоны, куда-нибудь в глубь страны, где до границы год скакать.
         - Поддерживаю предложение лейтенанта, - бросил мой начальник, - но при условии, что наблюдение за ними будет продолжено. Кроме передачи дела на них нашим коллегам в Особых отделах следует высказать предложение об увольнении их из вооружённых сил.
         - Согласен. Готовьте материалы. В конечном счёте мы не благотворительная организация, а органы государственной безопасности, - подвёл итог адмирал и добавил: - Мы их спасаем от более серьёзного преступления.
         "Летун" и его товарищ из авиадивизии были удалены. А я смог поощрить моего "помощника", дав ему возможность получить отпуск в летнее время - для молодых военнослужащих на севере - вещь крайне редкая. Было радостно от того, что мы смогли избежать расправы над молодыми ребятами, моими одногодками, что "помощник" оказался на высоте, а моя работа в отделе начала спориться, ибо я ещё мысленно краснел, вспоминая случай с "ложной вербовкой", как её прозвали коллеги.
         Особые отделы работали при Малом и Большом аэродромах (на последнем базировалась авиация дальнего действия) и в Сафоново, где размещался штаб морской авиации флота и бригада летающих лодок, основной задачей которых были разведывательные полёты над Баренцевым и Северным морями.

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»