«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 70%

         Оглядевшись, он быстро сунул мне через решётку клочок бумаги и огрызок карандаша.
         Написав адрес няни, сообщил следующее: "Дорогие сеньора Т. и сеньорита В. Нас всех по недоразумению посадили в тюрьму. Дети очень страдают. Если хоть что-нибудь сможете сделать для нас, будем очень благодарны". (Если провокатор, то это ему ничего не даст. Если честный человек, то, может быть, в случае судебного процесса, что не исключалось, хоть кто-то позаботится о детях, чтобы они не попали в приют.)
         Впоследствии я узнал, что и это моё послание дошло до адресата и что дочь няни (а она была глубоко верующей католичкой) ходила на приём к самому епископу и, объяснив ситуацию, просила, чтобы ей отдали детей. Епископ обещал всё выяснить и помочь нам по мере возможности. Он обратился непосредственно в канцелярию президента. Там связались с управлением полиции, после чего епископу было сказано, что речь идёт о деле государственной важности, что сам президент страны в курсе этого дела, и от себя лично он просил передать этому епископу, чтобы тот о детях не беспокоился, так как они хорошо устроены и с ними ничего плохого не случится. Для меня это последствий не имело. А узнал я об этом из разговора с охранником месяца полтора спустя.
         Прошла ночь. И прошёл день. Никто не беспокоил. Вторые сутки ничего не давали есть. Эко напугали! Во время войны целыми месяцами сидели на осьмушке хлеба и воде. К тому же есть совершенно не хотелось. Вечером за мной пришли. Ввели в кабинет. За столом сидел Оскар (так звали моего мордастого). Чувствовалось, что он всё ещё был крайне зол на меня. На столе у него лежали бумаги, среди которых узнал и свои листки с описанием тайников и условиями работы с ними. Их нашли при обыске. По привычке, давно выработавшейся у меня, я стал быстро считывать текст документов, лежавших перед Оскаром. Я понял, что в квартире до сих пор идёт основательный обыск.
         - Ты что ещё тут подглядываешь?! - рявкнул на меня Оскар, закрывая бумаги.
         - Но я ведь кое-какое отношение имею ко всему этому, - сказал я, обдумывая прочитанное. Смоделировал ситуацию: кое-кому из шефов СИДЭ не терпелось поскорее получить хоть какой-нибудь ощутимый результат, и они готовили провокацию, основанную на проведении тайниковой операции. Ведь через этот тайник я должен был передать отчёт в Центр. Но связник к тайнику выйти не может. Во-первых, я ведь в это время должен был находиться в Чили или в Штатах; а во-вторых, в описании тайника не было описания сигнала, а было лишь сказано "Сигнал как обычно".
         Если, несмотря ни на что, провокация с тайником всё же состоится, то по крайней мере Центр узнает о нашем аресте и прервёт радиопередачи, продолжение которых в наш адрес, не зная о нашем положении, чревато весьма тяжёлыми последствиями. Я знал, что к тайнику обычно выходит кто-нибудь из местной легальной резидентуры и он прикрыт советским паспортом. Его просто выдворят из страны, и этим дело кончится. Я же, возможно, получу некоторый кредит доверия со стороны противника и смогу более успешно продолжать дальнейшую игру. Но главное! Главное - это сообщить Центру о нашем провале.
         - Какого размера должен быть контейнер? - спросил Оскар, показывая несколько обрезков дюралевых и железных трубок. В одном из таких контейнеров я должен был передать свой отчёт в непроявленной плёнке.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»