«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 11%

         Кают свободных не было, и мы ночевали прямо на палубе, постелив куртки. Проведя в Одессе пару дней у знакомых, автобусом отправились в старинный город Умань, где жили мои мама, бабушка и младший брат-школьник. Теперь настала очередь моей жены впервые предстать пред строгие, ревностные очи моей бабушки.
         Моя бабушка происходила из какого-то древнего украинского рода. Выйдя замуж в шестнадцать лет за вдовца лет на двадцать старшее её, она наивно полагала, что у неё будет, по крайней мере, один ребёнок. Вдовец, однако, был иного мнения, и вскоре у них один за другим появилось семеро детей - четыре сына и три дочери. Судя по коллективной семейной фотографии, которую бабушка в тридцать седьмом году искромсала, жили они безбедно (тогда шли репрессии, и за эту карточку могли прижать): мой дед занимал пост начальника почты и был в звании коллежского асессора. Брат его, Николай Тарановский (дядя Ника), работал в Генштабе топографом в звании генерал-майора, и перед Первой мировой войной под видом священника находился в Германии, где занимался "картографическими изысканиями", о чём свидетельствует одна примечательная фотография, которую мне однажды довелось увидеть. В книге В. Игнатьева "Пятьдесят лет в строю" упоминается его имя в числе генералов, ставших военспецами в Красной Армии. После революции дед Андрей служил кучером в ВЧК, где и познакомился с моим отцом, взяв его в качестве квартиранта, который вскоре превратился в зятя.
         В начале двадцатых годов дед Андрей умер от тифа. Вскоре пришла похоронка на сына Лукаша, погибшего на стороне красных на Южном фронте. За него бабушка всю жизнь получала небольшую пенсию. Старший сын бабушки - дядя Женя, которого мы никогда не видели, был офицером царской армии, но ещё до революции ушёл в отставку, занялся биологией и стал преподавать в техникуме, где-то под Воронежем. Бабушка всю жизнь прожила с нами, самоотверженно спасая нас от голода в трудные годы войны. Она умерла в почтенном возрасте и похоронена в своём родном городе Умани.
         Мой выбор бабушка одобрила, хотя всё время сурово и придирчиво приглядывалась к молодой жене. Погостив неделю в Умани, крошечным почтовым самолётом мы вылетели в Киев, где остановились у моего старого друга детства. Мы сидели в кафе на Крещатике, предвкушая поужинать варениками, когда мне пришла в голову мысль сбегать в находившееся рядом агентство Аэрофлота, поскольку железнодорожных билетов на Москву на ближайшую неделю не было, а нам уже необходимо было явиться на работу. Потратив последние деньги, я купил два билета на Ту-104 на утренний рейс до Москвы. Денег на вареники уже не хватало. Поехали домой к друзьям. На следующий день прилетели во Внуково с горстью мелочи в кармане, которой едва хватило на автобус да ещё на метро. Помчались прямиком к бабушке жены, с тем чтобы занять у неё денег, так как родители Ларисы всё ещё были в отпуске на юге.

* * *

         ...Туманное серое утро. Такси остановилось у входа в аэропорт. Расплатившись с водителем и побродив некоторое время по залам, в точно обусловленное время прохожу в туалет, где в это время пусто. В. Г. входит вслед за мной. У нас уже всё оговорено. Он вручает мне мой аргентинский паспорт и военный билет, а также билет на самолёт, где обозначен маршрут Каир-Копенгаген, хотя самолёт летит до Лондона.
         - Смотрите, чтобы пограничник на контроле случайно не влепил вам штампик в паспорт. Они, правда, предупреждены о том, что если в паспорте вкладыш, то штамп они обязаны ставить именно на этом вкладыше, после чего его изымут. Таким образом у вас в паспорте будет стоять лишь штампик о выезде из Каира. Так мы пропускаем сотни граждан - членов разных зарубежных партий, которые не хотят, чтобы их правительства знали о посещении социалистических стран.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»