  |
 |
Прочитано: 97% |
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 97% |
Другой центральный вопрос, возникающий в связи с похищениями, касается возможности влияния на рассказ пациента моих установок. Мои оппоненты высказывают предположения, что пациенты, подпав под влияние исследователя, могут выдавать информацию сообразно его ожиданиям, установкам, влиянию. Все мы хорошо знаем, как доброжелательное внушение квалифицированного психиатра может изменить мировосприятие пациента и воздействовать на его оценку произошедших с ним событий. Поэтому я особенно скрупулезно слежу за тем, чтобы избегать наводящих вопросов, каких-либо суггестивных высказываний. Должен отметить, что на моих сеансах, как правило, присутствуют коллеги; записи также ведутся коллегами или помощниками, что является дополнительной защитой от внушения, вольного или невольного, с моей стороны. Кроме того, я и сам часто бываю удивлен, а то и испуган тем, что открывается в ходе сеанса. На начальных стадиях работы сообщения пациентов часто шли вразрез с моими самыми смелыми гипотезами. Теперь я в какой-то мере к ним привык, но до сих пор меня нередко удивляет, насколько сильно они могут противоречить укоренившимся во мне представлениям о реальности. И наконец, то, что мне важно отметить как практикующему врачу. Выражая доверие эмоциональному отношению пациентов к их рассказам, я никоим образом не высказываю согласия с фактической стороной этих рассказов, не занимаю позицию, которая утверждала бы их во мнении, что я признаю достоверными все сообщенные ими сведения. В отношении с травмированными индивидами непосредственное отношение к ним врача - это одно, а объективно организованная клиническая практика - это другое.
Однако внушение можно проводить и более тонко. Так, проведенные недавно исследования показали, что воспоминания, вызванные гипнозом, относительно легко и неуловимо изменяются при обсуждении вскрывшейся информации постфактум. Однако в этих же исследованиях указывается, что люди, являвшиеся непосредственными участниками события, особенно если события имели для них важное значение, менее подвержены внушению постфактум.
Кроме того, известный феномен - подверженность внушению в условиях стресса, например на полицейском допросе, где испытуемый неизбежно оказывается под нажимом, если не прямым, то косвенным, и ощущает угрозу. В моем случае ни о какой угрозе не могло быть и речи, я с самого начала знакомства старался показать своим пациентам, что они являются моими коллегами по исследованиям, что при особенно травмирующих воспоминаниях я могу моментально вывести их из состояния гипноза. Кроме того, они всегда будут пользоваться моей поддержкой во время сеанса.
И наконец, у моих пациентов нет оснований стараться убедить меня в достоверности их переживаний, наоборот, многие из них, вопреки вскрывшимся фактам, предпочитают считать, что ошибаются, так как обратное поставило бы их в положение "белой вороны", усилило изоляцию в обществе. Они больше надеются, что я, как психиатр, найду специфическое объяснение их опыту и смогу "вылечить" их от контактов с пришельцами.
Более того, даже убедившись в достоверности своих воспоминаний, в реальности событий, произошедших с ними, испытавшие не могут освободиться от своих иллюзорных надежд целиком. Так, моя пациентка Кэтрин (см. главу 7) страшно расстроилась, когда я дал ей вырезки из журнала, где говорилось о сайтинге НЛО на северо-восточном побережье Атлантики в марте 1991 года. Этот сайтинг косвенно подтверждал ее рассказ, а следовательно, выбивал у нее почву из-под ног.
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
| |||||||||||||||||
