«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 58%

         Я на несколько минут вышел из кабинета, и Пол завершал беседу с Пэм. Под конец приема он заговорил об одомашнивании животных человеком. По его мнению, одомашнивание выразило стремление человека все подчинить себе, переделать на свой лад. На это людей толкает страх. И одомашнивание - это лишнее проявление узости нашего, человеческого, кругозора.
         Наш второй сеанс гипноза состоялся через шесть недель. Перед сеансом мой пациент выразил желание избавиться от пут, мешающих развитию и трансформации его личности и тем самым осуществлению его миссии. Конкретно он чувствовал, что всю жизнь оказывался в системах, функционирование которых было нарушено. Первой такой системой была семья, где ему отказывали в любви. То же действие оказывают на него социальная и политическая система, также ограничивающая его потенциал любви и потребность в любви. Пол давно мечтал пробить стену страха и отчуждения, разделяющую людей, и построить новую сеть общения, основанную на любви и обладающую целительными свойствами. Пол опасался, что общество обрушится на него как на любого человека, стремящегося разрушить барьеры. Он беспокоился и обо мне, полагая, что люди до смерти напугаются того, чем я занимаюсь, особенно если моя работа будет успешной.
         Кроме того, Дол говорил о том, что должен ощущать доверие к себе. Он заметил, что моя жена как будто недовольна, что я работаю с людьми, пережившими встречи с пришельцами. Он успел сделать этот вывод, лишь перебросившись с моей женой парой слов перед предыдущим сеансом. Повидимому, опасения Пола были связаны со скептическим отношением к нему врачей и психологов, с которыми он взаимодействовал прежде. Кроме того, во мне он видел представителя тех структур, с которыми, согласно своим теориям, должен был бороться. Мы постарались вместе разобраться в его опасениях, отделить то, что было порождено опытом прошлого, от реального беспокойства, для которого могли иметься основания. Я признал недоверие Пола вполне естественным, а он в конце концов сказал, что достаточно, мне доверяет и может рассказать, что с ним происходит.
         До начала сеанса регрессии Пол еще говорил об интенсивной борьбе со страхом, и собственным, и окружающих, вызванным опытом похищений. Пэм познакомила его с несколькими другими испытавшими, которые терзались теми же страхами и сомнениями. Я напомнил Полу, что в его "героическом путешествии" на корабле было много приятных моментов.
         Пол говорил о боли, причиняемой ему воспоминаниями, сознанием своей непохожести, изолированности. Кроме того, его мучила боль за весь этот мир, за человечество. По словам Пола, он "выплакал все глаза, пока ехал на прием". Слезы мешали ему вести машину, и ему было неловко, что он, взрослый человек, плачет практически на людях. Я спросил его, мог ли он плакать перед отцом. Пол сказал, что, наверное, мог бы. "Я плачу от боли, от сознания своей силы, какой не бывает у людей. И вот я снова здесь". Во время сеанса ему хотелось добраться до этой затаенной боли и выплеснуть ее наружу. "Теперь я нашел себя. Я никогда не чувствовал себя таким цельным, как теперь", - признался он.
         Первый образ, который возник у Пола под гипнозом, - недавнее похищение. Гуманоид, лицо которого скрыто глухим капюшоном, вводит его в темную комнату, где Пола пристегивают к креслу. Перед ним светящийся экран. Перед экраном - другой гуманоид, с указкой. На экране Пол видит самого себя, как будто дома его бьют. Он догадывается: это означает, что все люди обречены на вымирание, и он призван как-то помочь им в этом. Гуманоид с указкой говорит, что способ спасения ему известен.
         Сцена меняется. Теперь Полу двенадцать лет. Он находится в чулане у себя дома. "Я дерусь. Я дерусь в одиночку. То, с чем я дерусь, знает, что я здесь, но я каким-то образом защищен. Эта сила не может просто так явиться и убить меня. Ей приходится действовать иначе. Например, она попытается разобрать меня по кусочкам. Мы и раньше с ним сражались. Поэтому-то я до сих пор здесь". Сцена борьбы кажется мифической и самому Полу. Будто он, олицетворяя созидание, борется с разрушением, "которое многие называют сатаной". "Я кричу, - продолжает Пол, - но вокруг, по-видимому, никого нет".
         В темноте возникает мерцание, и Пол ощущает на себе взгляд нечеловеческого существа, которое он называет "символическим". Оно в значительной мере управляет человеком и хочет разрушить его, Пола. Но Пол находится под защитой созидательной силы, которая удерживает его. Он снова чувствует, как его тело немеет, становясь беспомощным. Но существо и теперь не в состоянии убить его, потому что мой пациент слишком хорошо знает себя, понимает, откуда происходит его сила. Существо не может отрезать меня от источника энергии. Пол говорит, что смерть - в изоляции, а он соединен с источником силы нитями, которые входят в его спину. Их-то существо и пытается перерезать. Пол поясняет, что выражается символически. Он жалуется, что ему "больно, слишком больно находиться здесь".
         Теперь Пол уже не в чулане, а у себя в спальне, в своей постели. Ночь, Пол лежит в темной комнате, ощущая присутствие "тварей". Вдруг показывается существо с "ужасным ликом", оно тянется к выключателю, но в комнате по-прежнему темно. Существо забивается в угол. Пол не боится его, зная, что оно "побито" и не причинит ему вреда. Пол протягивает руку. "Ого! Оно все переломано. И такое скользкое. Я его не понимаю. А оно хочет, чтобы я его понял. Но оно чувствует совсем не так, как я. Я не могу, не могу, не могу его понять".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»