«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 50%

         Хотя в наших отношениях и возникла трещина, Горбачев не отказался от своего намерения предоставить мне право выступить с докладом на Пленуме, посвященном проблемам народного образования. После возвращения Михаила Сергеевича из отпуска я был официально утвержден докладчиком.
         Однако утверждение моего доклада на заседании Политбюро проходило непросто. Возражения вызвали, как и предполагалось, именно мысли об отношении к истории, которые я апробировал в Электростали. Но поскольку Горбачев не счел нужным делать замечания по этому поводу на Политбюро, Яковлев был вынужден полностью раскрыть свою позицию. Да, именно Яковлев был не согласен с моим призывом к взвешенному подходу в оценке исторической ретроспективы. Аргументов, конечно, он не приводил никаких, а высказаться напрямую, открыто не мог. Поэтому Александр Николаевич тянул:
         - Это не по теме Пленума. Зачем тащить в доклад рассуждения об истории? Нужно ли?
         Но я твердо стоял на своем:
         - Нет, я настаиваю. Это вопрос принципиальный и имеет самое непосредственное отношение к воспитанию молодежи.
         Никто, кроме Яковлева, не возражал. Поддержал меня и Горбачев. И в докладе на февральском Пленуме ЦК КПСС 1988 года предельно четко изложена моя позиция: я выступил против искажения, очернительства истории, против разрушения исторической памяти народа.
         А вот с постановлением Политбюро "О темпах и масштабах перестройки", которое было принято вскоре после возвращения Горбачева из отпуска, осенью 1987 года, как я уже писал, вышло иначе. Яковлев вопреки моим протестам сумел выкинуть из проекта критику праворадикальных средств массовой информации, критику очернительства истории.
         Что же получается? А то, что в важнейшем вопросе об отношении к истории Горбачев в одном случае поддержал меня, а в другом случае поддержал Яковлева, хотя наши позиции взаимно исключали друг друга. Такое лавирование соответствовало его складу как политического деятеля...

* * *

         Теперь пришла пора рассказать о событиях, разыгравшихся вокруг письма Нины Андреевой "Не могу поступаться принципами", опубликованного 13 марта 1988 года в газете "Советская Россия". Письмо было квалифицировано как "манифест антиперестроечных сил", а имя его автора - преподавательницы ленинградского вуза - превратили в синоним "врага перестройки". И еще имя Нины Андреевой связали с именем Лигачёва.
         А как же обстояло дело в действительности? Что же скрывалось за невероятно шумной пропагандистской "антиандреевской" кампанией, какие политические цели она преследовала и кто за ней стоял? Думаю, надо поведать и о событиях, происходивших в связи с письмом Нины Андреевой в высшем политическом руководстве.
         Как и все читатели, я впервые познакомился со статьей "Не могу поступаться принципами" лишь тогда, когда она была опубликована на страницах газеты "Советская Россия". Из предыдущего моего рассказа читателям понятна моя позиция по отношению к очернительству истории. Я открыто заявил ее и на февральском Пленуме ЦК КПСС 1988 года, что вызвало одобрение членов Центрального Комитета, а после публикации доклада в газетах усилило поток писем, осуждавших деструктивные действия радикальной прессы, без оглядки чернившей наше прошлое. Общественное мнение и в партии, и в стране явно склонялось в эту сторону. И я намеревался удвоить, утроить усилия для того, чтобы выровнять "историческую линию", чтобы от огульного охаивания перейти к серьезном; анализу ошибок и достижений.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»