«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 54%

         Далее в таком, казалось бы, пустяшном вопросе, как сохранение феодальных привилегий на дорогах страны для олигархической и чиновничьей верхушки, В. Путин неизменно стоит на ее стороне. Помнится, как в период борьбы "демократов" и коммунистической партноменклатуры за власть в России, пресса, стоявшая на стороне "демократов", возмущалась "членовозами", т.е. спецмашинами, оборудованными проблесковыми маячками, сиренами и т.д. Ради правды скажем, что во всем СССР имелось в самые глухие годы застоя всего 124 таких автомашины. Узок был круг охраняемых персон - члены и кандидаты в члены Политбюро, секретари ЦК и еще с десяток лиц. В нынешней демократической России таких машин стало около 2 тыс. Назвать точную цифру в МВД не могут или стесняются, потому что многие спецсигналы просто продаются за крупные суммы. Владельцы таких автомашин ведут себя до предела нагло, чувствуя себя хозяевами России. Один из заместителей министра внутренних дел рассказывал автору, что бывали случаи, когда при ДТП в ответ на требование предъявить документы, "водила" или сам хозяин нового "членовоза" отвечал плевком в лицо офицера ГИБДД.
         Когда 7 августа 2005 года погиб в ДТП губернатор Алтайского края Михаил Евдокимов, а суд приговорил к 4 годам заключения совершенно невиновного в аварии водителя другой машины, произошла детонация накопившегося протестного потенциала. Началась всероссийская акция протеста под лозунгами "Мигалку спасателям, а не убийцам!". На антеннах миллионов автомашин появились две ленточки: черная в знак траура и оранжевая или красная в знак протеста. Тогда удалось добиться ликвидации обвинительного приговора в отношении невиновного водителя и привлечь внимание общественности к произволу, который творят на дорогах "новые русские".
         В Думу были внесены сразу два законопроекта, в которых предлагалось законодательно закрепить список лиц и организаций, которые могли пользоваться спецтранспортом и спецсигналами. Не тут-то было! И Кремль, и правительство своими телами преградили путь этой инициативе. На все ссылки оппозиции, что во всем мире привилегии на дорогах даются только медицинскому, полицейскому, пожарному и т.п. транспорту, отлетали от наших "демократов-феодалов" как от стенки горох. Наши коллеги из "Единой России" обычно отмахивались: "Мы не Великобритания, надо учитывать российскую специфику". Говорилось это с придыханием доверительности и некоторого сочувствия: "Все, что вы говорите, правильно, но нам надо еще зреть да созревать". А зреть-то надо всего двум-трем тысячам человек из правительственной и бизнес-верхушки. Законопроекты были провалены, и право определять, кому и как самовольничать на дорогах осталось у правительства.
         Заканчиваю эту главку, а в памяти встают слова из поэмы В. Маяковского: "Мы говорим "Ленин" - подразумеваем "партия", мы говорим "партия" - подразумеваем "Ленин". Сейчас другой век на дворе, но законы политики стары, как сам мир. Правящий класс не станет терпеть на высшей государственной должности человека, который будет ущемлять его интересы. Этот человек вряд ли и доберется до самого высокого кресла, если не заработает полного доверия со стороны этого класса. Они будут едины, как в свое время "Ленин и партия". Как бы в подтверждение этих слов в декабре 2007 года российская общественность поежилась, когда прочитала материалы скандального политолога Станислава Белковского, утверждавшего, что и сам В. Путин является обладателем огромного состояния, оцениваемого в 40 млрд долларов. Британская газета "Гардиан" спросила С. Белковского, откуда он взял эти данные, на что он ответил, что они, действительно, не появлялись в прессе, но широко известны в "элитных кругах". Он даже конкретизировал, из чего складывается состояние В.Путина, которому, якобы, принадлежат 4,5% акций "Газпрома" и почти третья часть акций компании "Сургутнефтегаз". Дотошный корреспондент "Гардиан" спрашивал нашего политолога, не боится ли он, что его за распространение ложных данных привлекут к судебной ответственности. С. Белковский ответил, что он готов и к такому обороту дела, но пока его никто не тревожил. Видимо он полагает, что права поговорка: "Молчание - знак согласия". Нам остается ждать, "когда все тайное станет явным".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»