«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 71%

         22 августа 1997 г. в Грозном собрались представители 35 исламских партий и движений Северного Кавказа, которые приняли решение о создании так называемого Конгресса "Исламская нация". Его руководителем был избран первый вице-премьер чеченского правительства Мовлади Удугов. Конгресс сразу провозгласил постулат, в соответствии с которым "Чечня и Дагестан впервые со времен Шамиля объединяются в одно государство". Это уже была политическая заявка на установление господства Чечни на всем Северном Кавказе. Не иначе как в шутку Генеральная ассамблея непредставленных народов, действующая в Гааге, в которую входят все самопровозглашенные, но не признанные государства вроде Турецкой республики Северного Кипра, выдвинула кандидатуры Б. Ельцина и А. Масхадова на Нобелевскую премию мира.
         Растерянное российское руководство реагировало на все это лишь созывом очередных бесплодных совещаний. В начале сентября в Пятигорске была созвана громоздкая конференция, названная координационным совещанием по проблемам безопасности. На нее прибыли два вице-премьера российского правительства - А. Кулиев и Р. Абдулатипов - с большой свитой ответственных лиц из администрации президента, Федерального собрания, Совета безопасности, Генпрокуратуры, Минобороны, МВД, ФСБ, Федеральной погранслужбы, Верховного суда, высшие должностные лица республик, краев и областей Северного Кавказа. Была приглашена и Чечня, но на этот раз она вообще отказалась приехать, считая себя суверенной. В моих дневниковых записях тех дней дана характеристика этого совещания: "Без Чечни это собрание похоже на совещание мышей, которые обсуждали вопрос, как бороться с котом: кто повесит, как в басне, ему колокольчик на хвост, чтобы мыши знали, когда он выходит на охоту. Мыши разговаривали почти нормальным языком существ, наконец-то адекватно оценивающих опасность. Оценки обстановки были даны ясные... но совещание окончилось провалом, как всегда у мышей. Не было принято ни одного итогового документа. Даже заранее подготовленное "Обращение к народам Северного Кавказа" не было принято. В документ было внесено 120 (!) поправок и дополнений, в результате чего сначала был взят тайм-аут в 10 дней, а потом все разъехались и забыли, для чего собирались".
         Отлично сознавая беспомощность российского руководства, чеченцы просто куражились над нашими незадачливыми политиками. На 6 сентября 1997 г. они наметили пышно отметить 6-ю годовщину своей независимости и пригласили туда весь белый свет. Примечательно, что такие приглашения были направлены также Б. Ельцину, Е. Строеву и Г. Селезневу. Ясно, что они не могли туда ехать. Но как поступить с другими иностранными гостями, которые приняли приглашения и должны были следовать через территорию России и получать российские въездные визы? Кремль запутался в собственных штанах и не знал, давать или не давать визы. МИД кивал на Ивана Рыбкина, как особо уполномоченного по чеченским делам, а Рыбкин отсылал всех в МИД, которому положено решать консульские вопросы. В результате гости ехали через Грузию, Азербайджан, а Россия молча переживала свой позор.
         Чтобы подчеркнуть независимость от российских законов, чеченцы демонстративно проводили публичные казни на городских площадях, в то время как Россия старательно демонстрировала Европе свою цивилизованность, хотя бы в виде отказа от смертной казни.
         Европейские послы в Москве не знали, к кому обращаться по поводу судьбы своих пропавших в Чечне граждан, стучались в двери к И. Рыбкину, а тот только разводил руками и обещал помочь, а помощь заключалась лишь в передаче европейских озабоченностей тому же Аслану Масхадову.
         Не проходило и дня, чтобы средства массовой информации не сообщали о новых захватах военнослужащих и гражданских лиц чеченскими боевиками, об угонах скота, грабежах транспортных средств, захвате сельхозтехники. Похищенных людей либо освобождали за выкуп, либо обменивали на арестованных чеченских боевиков и криминальных авторитетов. Работорговля стала самой развитой и процветающей промышленностью Чечни.
         Одновременно процветал террор внутри самой Чечни. Любой гражданин, заподозренный в сотрудничестве с федеральными властями, независимо от национальной принадлежности, бесследно исчезал. По данным, приведенным в 2001 г., членом Совета Федерации от Чечни А. Завгаевым, в период между двумя чеченскими войнами (1996-1999 гг.) пропало без вести более 5 тысяч чеченцев.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»