«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 8%

         Как бы там ни было, но Б. Ельцин дрогнул и сломался под этим скоординированным нажимом со всех сторон. Он дал указание А. Руцкому, вице-президенту России, срочно выехать в Киев и там в беседах с Кравчуком снять возникшую напряженность, дезавуировав слова своего пресс-секретаря П. Вощанова.
         Неменьшее политическое противодействие получили заявления Геннадия Бурбулиса (он из третьесортного партийного порученца при Свердловском обкоме партии превратился к осени 1991 года в "серого кардинала" при Ельцине, самого влиятельного распорядителя государственными делами России), о том, что, дескать, Россия считает себя правопреемницей бывшего Советского Союза. Эти слова были расценены как проявление традиционных имперских амбиций. Каждая республика претендовала на свою долю не только общесоюзного имущества, но и силового компонента и политического авторитета. Дело осложнялось тем, что ядерное оружие находилось на территории четырех бывших республик - РСФСР, Украины, Белоруссии и Казахстана. Примечательно, что на Западе претензии России на правопреемство не встретили столь резкого отторжения, как попытки пересмотреть границы с бывшими союзными республиками. Это объяснялось тем, что США и их союзники были крайне обеспокоены самим фактом возможного появления в мире сразу трех новых ядерных держав, между которыми могли возникнуть острые конфликты, вплоть до военных столкновений, что представило бы серьезную угрозу для всего мира. США в течение многих лет ревностно выращивали и пестовали режим нераспространения ядерного оружия в мире. Даже в самые лютые годы холодной войны, когда США были не в состоянии вести мало-мальски разумный диалог с СССР ни по каким международным проблемам, они в необыкновенно конструктивной манере, даже дружески, вели переговоры с советскими представителями именно по вопросам нераспространения ядерного оружия. Чем меньше ядерных держав в мире, тем более уверенно чувствуют себя США, обладающие подавляющим превосходством в обычных вооруженных силах над любым государством или блоком государств. Поэтому правительство США, исходя из своих стратегических соображений, стало поддерживать российские заявления о правопреемственности.
         Вторым важным аргументом западных держав в оправдание их "пророссийской позиции" в этом вопросе было желание иметь одно государство, несущее ответственность за огромные внешние долги Советского Союза, приближавшиеся к отметке 100 млрд. долларов. Следует заметить, что ни одна из самостоятельных республик не выражала ни малейшего желания взять на себя хотя бы часть общесоюзного долга, каждая скрупулезно высчитывала только те выгоды, которые она может получить в случае развода.
         Общее настроение в политических верхах всех республик, еще формально входивших в СССР, сводилось к тому, что Союз как таковой уже нежизнеспособен. Центр в их глазах представлялся смертельно больным родителем, у одра которого шла циничная борьба за раздел имущества. Какие-то опасения сохранялись из-за неизбежности катастрофических последствий разрыва экономических связей, и эти опасения продолжали подпитывать в течение всей осени и начала зимы 1991 года слабые надежды на сохранение общего экономического пространства. Был даже подписан Договор об экономическом сообществе, создан временный комитет по управлению народным хозяйством, но все страхи за благополучие десятков миллионов простых людей, за цивилизованное будущее своих стран отступали перед напором политического честолюбия, националистического угара и личных амбиций. Августовский "путч" только усилил скорость распада. Личный авторитет Горбачева давно был окончательно утерян, после августа он потерял единственную политическую опору - Коммунистическую партию - и теперь нескоординированно махал ручками и ножками в пустоте, пытаясь только сохранить за собой лично хоть какую-нибудь видимость верховной власти.
         В первых числах сентября 1991 г. был созван внеочередной Съезд народных депутатов СССР (пятый по счету и последний в истории этих съездов). По свидетельству очевидцев, это был уже съезд сепаратистов, разбитых по национально-территориальным квартирам. Депутаты съезда, еще недавно выступавшие за сохранение СССР, за уважение суверенной воли народа, выраженной на мартовском референдуме, теперь наскоро перекладывали рули своего политического курса и прятались под зонтик воинствующего национализма.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»