«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 66%

         К осени либеральные газеты состязались друг с другом в описании сталинских зверств. Когда солженицынский "Архипелаг ГУЛАГ" был, наконец, опубликован в Советском Союзе, он стал бестселлером. Ещё более шокирующим рядового советского гражданина был беспощадный обвинительный акт против Ленина в книге Василия Гроссмана "Всё течет..." и сравнение, которое он проводил между режимом Сталина и Гитлера в романе "Жизнь и судьба".
         Советская внешняя политика также подвергалась тщательному анализу; прибалты объявили, что пакт Молотова - Риббентропа был не только несправедливым, но и незаконным.
         Дискуссии имели немедленные и мощные политические последствия. По какому праву партия, направлявшая все эти преступления, осуществляет "руководящую роль" в стране? Демократы вовсю использовали этот довод. Реакционеры среди коммунистов пытались положить конец дискуссии. Однако эта проблема, как и многие другие, быстро вышла из-под контроля партии...
         Афанасьев затронул радикально важную проблему. Сможет ли нация признать свою вину?.. Однако, в конечном счёте, так ничего и не было сделано. Были разоблачения в конце 80-х годов. Было несколько ярких речей Ельцина и его сторонников, сразу же после путча 1991 года. Однако позже лидеры России уже не выступали с официальными признаниями вины, лежащей на советском режиме. Многие лица, особенно иностранцы, считали это роковым упущением".
         Позволительно спросить господина посла: а перед кем наша нация должна признать свою вину? Перед народами Восточной Европы, которых мы спасли от фашизма или, может быть, перед евреями, которых мы спасли от холокоста? Впрочем, если они захотят, мы признаем, что виноваты в этом,- пусть только скажут; пусть Афанасьев даст нам сигнал, - и мы признаем, ещё как признаем!

* * *

         Само собой, большое внимание Р. Бретвейт уделяет академику Сахарову: "В марте 1989 года я должен был передать ему письмо - в связи с подготовкой к предстоящему летом присвоению ему почётного докторского звания в Оксфорде. Он встретил меня очень вежливо, предложив место на диване в маленькой комнате его квартиры (место на диване - это как понимать? Ночевать, что ли, оставил? - В.Л.).
         Он был в это время в самой гуще ожесточённой и противной борьбы за избрание на Съезд народных депутатов. Но он считал своим долгом - и я ему верил - стойко выдержать все. Особое беспокойство в тот момент у него вызывала Абхазия. Абхазское меньшинство хотело отделиться от Грузии, и это было чревато большой бедой (для кого? - В.Л.). Сахаров... постоянно предостерегал, уговаривал, критиковал Горбачёва за то, что тот недостаточно быстро продвигается в направлении конституционного государства".
         "Его политическая наивность иной раз вызывала конфликты", - пишет дальше Бретвейт. В чём же была наивность Сахарова, думает заинтригованный читатель? Может быть, академик считал, что НАТО и Соединённые Штаты несут мир и процветание всем народам Земли? Посол об этом умалчивает, но сообщает поразительную подробность. Сахаров, оказывается, "заявил на Съезде народных депутатов, что советская авиация бомбила собственные войска в Афганистане, чтобы они не попали в плен к противнику. За это на него жестоко накинулись два высших армейских офицера". Не оценили, значит, наивность Сахарова армейские офицеры и сочли её тем, чем она и была в действительности - подлостью и клеветой...

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»