«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 14%

         Смерть маршала будет столь неожиданной и трудно объяснимой, что в своих воспоминаниях даже такой искусный составитель медицинских заключений о болезни и причинах смерти большой группы высших советских руководителей, как начальник Четвёртого главка при Минздраве СССР дважды академик Чазов, вынужден будет развести бессильно руками: "смерть Устинова была в определённой степени нелепой и оставила много вопросов в отношении причин и характера заболевания". Общественность эти вопросы не озаботят.
         ...Когда Устинов завершил чтение своей речи, над Красной площадью как бы пролетел едва ощутимый ветёрок всеобщего расслабления. Словно бы кто-то незримый скомандовал, едва шевельнув губами, но тем не менее понятно для всякого и каждого: "Вольно!". Стало ясно, что митинг перевалил за высшую точку, и дальше церемония пойдёт резвее. Зрители задвигались, оживились. Лёгкая рябь осторожной телесной разминки пробежала по воинским шеренгам у стен ГУМа.
         Нетерпеливо вполуха прослушали сообщение первого секретаря Правления Союза писателей СССР Маркова о том, что "уму и таланту Юрия Владимировича были подвластны глубинное проникновение в суть сложнейших процессов современности, их подлинно научный анализ". Последним, торопливо, чтобы не задерживать публику, выступил с информацией о глубокой скорби своих земляков лидер карельских коммунистов Сенькин.
         На этом словесная часть церемонии закончилась, и люди с главной трибуны потекли тёмной чередой вниз, к гробу. Там возникла некоторая сутолока, появилось много военных. Что они делали, с нашего места было не разглядеть. Кремлёвские куранты ударили час дня, грохнул залп ружейного и тут же, издали, орудийного прощального салюта. Стало быть, гроб опустили в могилу.
         Военный оркестр заиграл Гимн Советского Союза. В это же время по всей стране остановили на пять минут свою работу все предприятия и организации, за исключением предприятий непрерывного производства. На три минуты прощально загудели гудки на фабриках, заводах, на судах морского и речного флота. И вот Гимн стих. В минутную паузу тишины раздались красивые, полные жизни и силы звуки военной команды. Снова грянул оркестр, но теперь уже маршем, и под развернутыми боевыми знамёнами, бодро, с хорошим настроением пошли перед Мавзолеем застоявшиеся на морозце, ладно сбитые воинские коробки.
         Прости, видный сын Коммунистической партии Юрий Владимирович, и прощай навсегда...

* * *

         На работу в ЦК мы с коллегой из сектора здравоохранения возвращались с Красной площади вместе. Хорошая погода, пережитые впечатления располагали к неспешной прогулке и философским размышлениям. Под настроение я принялся рассуждать о том, что смерть Андропова явилась для основной массы населения страны в общем-то неожиданностью. Конечно, в последнее время генсек не появлялся на людях, было ясно, что он болен, но всё-таки мало кто думал, что его болезнь смертельна. Странно. Взять того же Брежнева. О том, что он не жилец, вся Москва принялась судачить лет за пять до того, как он и в самом деле умер. Ходила острота, будто он рулит страной, не приходя в сознание. А с Андроповым вышло не так: всё как бы ничего, и вдруг - на тебе.
         - Чепуха всё это, - возразил мне мой спутник. - Если уж кто и пробовал рулить без сознания, так это как раз Юрий Владимирович. Он уже с конца 60-х почти официально числился инвалидом. Брежнев по части здоровья в ту пору был орёл. Между прочим, слышал от врачей, за день до смерти Брежнев у себя в Завидове выезжал на охоту. Вот так! Охотился, а не лежал мокрой тряпкой в ЦКБ, как Андропов. Неожиданно умер, на самом деле, Брежнев. По крайней мере, для медиков. А с Андроповым было давно всё ясно.
         - Про охоту враньё, - возразил я, - все знают, что Брежнев последнее время был совсем плохой.
         - Плохой не плохой, но на охоту выезжал. Факт. Ну, наверное, не бегал с карабином за зайцами, однако же... И на Торжественном был на Октябрьскую. Ты же сам видел.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»