«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 63%

         Упомянул о создании украинского языка в мемуарах также известный галицкий украинофил А. Барвинский. Он пишет, что в целях пробуждения в народе "национальной сознательности" деятели украинского движения собрались издавать на "рiднiй мовi" целую серию исторических сочинений. Однако возникли трудности: "Украинские историки обычно издавали свои сочинения на московском языке. Тут, таким образом, нужно было создать литературный язык научный, исторический лексикон, а это очевидно нелегко было сделать тем, которые привыкли о научных делах думать и писать по-московски, а только в беллетристических произведениях да популярных заметках пользовались украинским языком. Нужно было также согласовать название нашего народа и края в противоположность Московщине и по совету Антоновича принято прилагательное "украiнсько-руский" в противопоставление "великорусскому", а существительное "Украiна-Русь" в противоположность Московщине". (Ещё одно доказательство того, что отдельной "украинской нации" тогда не существовало. Малороссы, как и великороссы, называли себя русскими и украинофилам пришлось изобретать новое "национальное имя". Следует отметить, что по данным О.А. Мончаловского, инициатором "перемены" названия был не В. Антонович, а другой поляк-украинофил - П. Свенцицкий). Таковы некоторые подробности зарождения и развития "рiдной мови". Чем дальше украинофилы "развивали" её, тем сильнее отдаляли от русского языка и от народных говоров.
         Особенно большая "заслуга" в деле отрыва "рiдной мови" от народной почвы принадлежит Л.М. Кагановичу. Именно во время его хозяйничанья на Украине в этом отношении был достигнут значительный "прогресс". В докладе, зачитанном в январе 1929 года в Комиссии по изучению национального вопроса Коммунистической академии и посвящённом проблемам "культурного строительства в национальных республиках", отмечалось: "Возьмём дореволюционный украинский язык на Украине, скажем, язык Шевченко, и теперешний украинский язык, с одной стороны, и русский язык - с другой: Шевченко почти каждый из вас поймёт. А если возьмёте какого-либо современного украинского писателя - Тычину, Досвитского или другого из новых, - я не знаю, кто из вас, незнающих украинского или хотя бы польского языка, поймёт этот язык на основе русского. По отношению к русскому языку мы видим здесь значительное увеличение расхождения". Таким образом, новый украинский язык можно понять, владея языком польским, но не русским. Автор доклада С. Диманштейн считал происходящее положительным явлением: "Если люди хотят иметь свой язык, они, естественно, ставят вопрос о чистоте языка. Начинаются поиски в глубинах истории или местных диалектов, старинных памятников и т.д., начинают искать самобытность - и находят".
         Тем временем, людей о желательности нового языка как раз и не спросили. Да и слова, которые отыскивали в "глубинах истории" (т.е. в периоде до воссоединения Малой и Великой Руси, когда ещё не было "насильственной русификации"), вводили вместо русских, на поверку оказывались не народными, а польскими. Наиболее яркий пример: изгнание из украинского языка слова "город", объявленного "русизмом", и замена его извлечённым из "глубин истории" словом польского происхождения "мiсто". Между тем, слово "город" употреблялось в Юго-Западной Руси с давних пор, известно ещё из киевских летописей и зафиксировано во множестве географических названий (Вышгород, Миргород, Ужгород, Шаргород). Таких примеров можно привести многие тысячи (далеко не полный перечень польских заимствований интересующие могут найти в книге А. Железного "Происхождение русско-украинского двуязычия на Украине", К, 1998).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»