«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
Прочитано: 37% |
На Западе понятие человека-атома дало и новое представление о частной собственности как естественном праве. Основатель "идеологии" Дестют Де Траси писал: "Природа наделила человека неизбежной и неотчуждаемой собственностью, собственностью на свою индивидуальность... "Я" - исключительный собственник тела, им одушевляемого, органов, приводимых им в движение, всех их способностей, всех сил и действий, производимых ими...; и никакое другое лицо не может пользоваться этими же самыми орудиями" (цит. в (42, с. 216)).
Именно исходное ощущение неделимости индивида, его превращения в особый, автономный мир породило глубинное чувство собственности, приложенное сначала к собственному телу. Произошло отчуждение тела от личности и его превращение в собственность. До этого понятие "Я" включало в себя и дух, и тело как неразрывное целое. Теперь стали говорить "мое тело" - это словосочетание появилось в языке недавно, лишь с возникновением рыночной экономики. В мироощущении русских, которые не пережили такого переворота, этой проблемы как будто и не стояло - а на Западе это один из постоянно обсуждаемых вопросов.81
В хозяйстве превращение тела в собственность дало возможность свободного контракта на рынке труда (превращения рабочей силы в товар). Поскольку индивид - собственник своего тела (а раньше его тело принадлежало частично семье, общине, народу), постольку теперь он может уступать его по контракту другому как рабочую силу. Так возник человек экономический, homo economicus, который создал рыночную экономику.82
К. Поланьи, описывая процесс становления капитализма в Западной Европе, отмечал, что речь шла о "всенародной стройке", что главные идеи нового порядка были приняты народом. Он писал: "Слепая вера в стихийный процесс овладела сознанием масс, а самые "просвещенные" с фанатизмом религиозных сектантов занялись неограниченным и нерегулируемым реформированием общества. Влияние этих процессов на жизнь народов было столь ужасным, что не поддается никакому описанию. В сущности, человеческое общество могло погибнуть, если бы предупредительные контрмеры не ослабили действия этого саморазрушающегося механизма" (цит. в (126, с. 314).
Говоря об отношении к собственности в русской культуре, Бердяев отмечает важную особенность: "Русские суждения о собственности и воровстве определяются не отношением к собственности как социальному институту, а отношением к человеку... С этим связана и русская борьба против буржуазности, русское неприятие буржуазного мира... Для России характерно и очень отличает ее от Запада, что у нас не было и не будет значительной и влиятельной буржуазной идеологии" (18). В средневековой Руси до позднего времени "кража для того, чтобы накормить гостя, не считалась преступлением".
Совсем по-иному, нежели на Западе, менялся социальный статус в зависимости от собственности. В России богатые ремесленники и купцы часто оставались в крепостной зависимости от своих помещиков еще и в XIX веке. А в Англии уже раннефеодальной эпохи автоматически присваивалось дворянское звание купцу, "три раза переплывшему море за свой счет". В XIII и XIV вв. королевские приказы обязывали всех лиц с годовым земельным доходом в 20 (а в один год даже в 15) фунтов принимать рыцарское звание (94, с. 260).
Тяга к накоплению собственности была в России предосудительной, в этом Макс Вебер видел главное препятствие развитию капитализма. Достоевский писал в "Дневниках писателя" (1876-1877): "Я лучше захочу всю жизнь прокочевать в киргизской палатке, чем поклоняться немецкому способу накопления богатств. Здесь везде у них в каждом дому свой фатер, ужасно добродетельный и необыкновенно честный. Все работают как волы и копят деньги, как жиды. Лет через 50 или 70 внук первого фатера передаст сыну значительный капитал, тот своему, тот своему, и поколений через 5-6 выходит сам барон Ротшильд. Право, неизвестно еще, что гаже: русское ли безобразие или немецкий способ накопления честным трудом" (см. (94, с. 260)).
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
| ||||||||