«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 11%

         Дж. Комарофф пишет: "Достигнув завершенности и объективированности, этническое самосознание обретает большую значимость для объединяемых этой идеей людей, вплоть до такой степени, что оно начинает казаться им естественным, сущностным и изначально данным. Здесь уместна метафора, предложенная Марксом: будучи построенным, здание, которое прежде существовало исключительно в воображении его конструктора - всегда архитектора, а не пчелы - приобретает несказанную материальность, качества объективности и обжитости, несмотря на то, что оно может быть и демонтировано" (8, с. 43).
         В условиях кризиса и нестабильности общества и государства этничность становится самым эффективным и быстрым способом политической мобилизации. Обращение к "крови", к солидарности "родства" легко воспринимается сознанием, сильно действует на чувства и будит коллективную память. Поэтому политик, вынужденный решать срочные задачи, почти всегда говорит на языке примордиализма. Иначе он не найдет общего языка с "простым человеком", который является прирожденным примордиалистом - потому что застает социальную реальность в ее уже готовой этнической форме.
         Как пишут, в разных выражениях, этнологи, политик имеет перед собой социальное пространство с уже обозначенными, устоявшимися групповыми границами "этнических организмов". Люди мыслят социальную реальность так, как если бы она была "объективной" - психологической или даже биологической. Политик, даже зная, что это обыденное понимание этничности неверно, не имеет в момент кризиса времени и возможности вести теоретические дискуссии и пытаться перестроить язык понятий, на котором мыслят противоборствующие группы. Он приспосабливается к этому языку.
         Это, в свою очередь, побуждает интеллектуалов, "обслуживающих" разные политические течения, не просто принимать язык примордиализма, но и творчески развивать его, усиливать, насыщать образами и "историческими фактами". Например, американский политолог Хантингтон в книге 1996 г. предсказывает "столкновение цивилизаций", якобы вызванное различием иррациональных культурных представлений Запада и исламского мира, возникших в незапамятные времена. Так образуется порочный круг, объясняющий господство примордиализма и в массовом сознании, и в сознании политизированной интеллигенции.
         Судьба этого представления об этничности в российском дореволюционном и советском обществоведении была сложной. От западной консервативной мысли русский образованный слой воспринял примордиалистское представление о божественном происхождении народов. На умы просвещенной элиты повлиял видный мыслитель Ж. де Местр, который, скрываясь от Французской революции, долго прожил в Петербурге.
         В концепции де Местра народ - ключевое понятие. Он считал, что внешние эмпирические признаки, определяющие сообщество людей как народ, лишь выражают скрытые глубокие ценности трансцендентального, потустороннего характера. "Народ обладает всеобщей душой и неким подлинным моральным единством, которое и приводит к тому, что он есть то, что есть", - писал де Местр.
         В этом представлении возникновение народа - "чудо", "тайна". Вождь-праотец в гениальном озарении осознает и сообщает людям общности ее характер, ее душу, которая содержится в общности, как дерево в семени. Бог создает народ, как создал он растения и животных, он изначально наделяет народ присущим ему набором черт, которые находятся в потенции и разворачиваются в процессе развития (если позволят условия и появится основатель народа, осознавший характер народа и нашедший средства для его развития). Но характер народа "всегда один и тот же", изменить его не дано. Поэтому народ, например, не может надолго приобрести права помимо тех, которые соответствуют его "естественной конституции" (например, не для всех народов подходит состояние политической свободы). То, что связывает людей в народ, происходит из внерациональных источников (35).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»