«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 76%

         Трудно объяснить такое смешение понятий ошибкой или неряшливостью - в экономической науке уже с середины XIX века четко различались понятия "потока" ресурсов и "фонда" или "запаса" ресурсов (stock). Их ввел У.С.Джевонс в книге "Угольный вопрос" (1865), в которой он дал прогноз запасов и потребления угля в Великобритании до конца ХIХ века. Очевидно, даже в рамках простого здравого смысла, что годовое производство стали - это прирост запаса, часть "потока", а "потребляем" мы весь действующий в хозяйстве металл. Точно так же, как живем мы в домах, построенных за многие десятилетия, а не только за последний год. Может ли экономист не различать две категории - жилищный фонд в 1990 г. и ввод в действие жилья в 1990 г.?
         Следующий трюк манипуляции - соединение стали, цемента и "изделий из них". При чем здесь цемент? Почему его надо подверстывать к стали? В каком смысле мы потребляем цемента вдвое больше, чем США, а производим "изделий из цемента" вдвое меньше? Кажется очевидным, что потребление цемента только и может пониматься как изготовление изделий из цемента, ни для чего иного цемент употребляться не может. Даже раствор, который используется при кладке кирпича, есть "изделие из цемента". Во что превращались в СССР 3 тонны цемента из четырех, как не в "изделия из цемента"? Что за чушь все эти утверждения, которыми заполнена книга?
         И ведь все эти цифры просто высосаны из пальца - СССР в "застойные времена", о которых идет речь, по выпуску сборных железобетонных изделий опережал США в полтора раза и лишь немного отставал по монолитному бетону. Ведь именно в "застойные времена" были произведены самые массивные "изделия из цемента" - плотины ГЭС, без которых сейчас полстраны уже сидело бы с лучиной и без телевизора. Цемент эти профессора сюда приплели просто чтобы сбить читателя с толку, лишить его возможности самому прикинуть в уме.
         Обратим теперь внимание на меру, которую они ввели в свое утверждение: " мы производим и потребляем стали в 1,5-2 раза больше, чем США ". Число оказывает на читателя магическое воздействие. Оно подавляет своей объективностью и беспристрастностью. В 1,5-2 раза больше! Боже мой! Но давайте все же встряхнемся, сбросим с себя очарование цифрой и вникнем.
         Бросается в глаза странно широкий диапазон количественного показателя. Почему такой разброс - верхний предел на треть больше нижнего? Что-что, а статистика производства и потребления стали ведется в мало-мальски цивилизованных странах более века, а регулярно проводившаяся в СССР инвентаризация металлического фонда даже удивляет своей дотошностью. Все строчки в переписи даются с точностью до сотых долей процента, и это реальная точность. В США учет этих показателей ведут несколько независимых друг от друга организаций, да к тому же за металлическим фондом США тщательно следят их партнеры и конкуренты, например, Японская федерация черной металлургии. Изучение металлического фонда промышленных держав - одна из главных задач экономической разведки. Почему же у Н.П.Шмелева такая неопределенность? Только потому, что определенная мера заставляет использовать определенные понятия, а в этом случае вся манипулятивная конструкция сразу обрушилась бы.
         Уберем из утверждения Н.П.Шмелева нюансы и напишем суть: "В СССР производили стали вдвое больше, чем в США, а стальных изделий производили вдвое меньше, чем в США". Вывод: советская промышленность была черной дырой, в которой пропадала сталь, поэтому следует сократить производство стали до уровня США. Рассмотрим сначала логику вывода.
         Предположим заведомо невозможное - что в силу каких-то причин из болванки стали в СССР действительно производили в четыре раза меньше тех же изделий, что из такой же болванки в США. Например, из болванки весом 500 т в США делали 4 танка, а в СССР один. Можно ли такое производство назвать "черной дырой"? С точки зрения здравого смысла, нет, нельзя - если танк нам действительно нужен. Черной дырой наша промышленность стала бы в том случае, если бы из болванки получился не танк, а пшик , как у того барина. Получив всего один танк, можно посетовать на то, что мы не умеем использовать сталь так же производительно, как в США, но это - совсем другая проблема. Поскольку танк нам нужен, мы вынуждены его производить, хоть бы и втридорога (относительно стали).
         Можно ли сказать, что раз мы получаем из одной и той же болванки в четыре раза меньше танков, чем в США, следует уменьшить производство стали и давать на наш танковый завод лишь четвертушку той болванки? Нет, это было бы несусветной глупостью. Из четвертушки болванки мы как раз получили бы не танк, а пшик. Чтобы получить из болванки сначала два, а потом и четыре танка, был только один путь - улучшать инструменты и квалификацию работников - и тогда уже, по мере улучшения, урезать количество стали, даваемое заводу. (Что касается производства именно танков, то в реальности дело обстояло как раз наоборот, правда, сравнение было не с США, а с Германией; впрочем, она имела хорошую танковую промышленность. В начале войны в СССР создали первую в мире автоматизированную линию агрегатных станков для обработки танковой брони, так что производительность труда сразу возросла в 5 раз. Сварщики под руководством Е.О.Патона в 1942 г. создали линию автоматической сварки танковой брони под флюсом, что позволило организовать поточное производство танков. Немцы за всю войну не смогли наладить автоматической сварки брони).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»