«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 41%

         Но молодой революционный деятель не только писал. "Однажды мне сообщили, - вспоминал он, - что в селе... вымогают у евреев деньги якобы для государства. Я решился в это дело вмешаться... Мне из Чека выдали отряд, и я с ним отправился в село..." (с. 219-221).
         Далее следует долгий подробный рассказ о столкновении в селе со своего рода махновской вольницей. В частности, сельский вожак по имени Люта так отнесся к явившемуся в село Альтману:
         " - Разные, - начал он, - существуют большевики: есть такие, которые против капитала, и есть такие, что за капитал. Вот мы с вами против капитала, а приехавший за капитал. Кто из вас желает что сказать? - спросил он и при этом взял пистолет в руки" и т.д. (с. 221). В результате Моисея Семеновича чуть не убили, но в конце концов командир отряда ЧК спас его. Разумеется, на вольномыслие крестьянских вожаков можно было ответить из пулеметов (что сплошь и рядом делалось), но М.С. Альтман пришел к следующему выводу: "трудно еврею переносить русскую революцию", и прекратил попытки "руководить" ею (с. 222). Правда, от революции вообще он пока не отказался и в июне 1920 года отправился осуществлять её в Иране, где якобы началось тогда "коммунистическое" восстание с центром в прикаспийском городе Энзели (ныне - Пехлеви), на "помощь" которому был отправлен отряд Красной армии.
         "Я, - вспоминал М.С. Альтман, - в Энзели стал издавать газету... Выходила "моя" газета с вещательными, мной же сочиняемыми аншлагами вроде: "Шах и мат дадим мы шаху. С каждым днем он ближе к краху..." Персияне... отличались крайней (но только на словах) вежливостью. Так, когда мы впервые прибыли в Энзели, все стоявшие на улицах персы постукивали себя руками по груди и бормотали: "Болшевик, болшевик", т.е. указывали, что они все приверженцы большевиков и рады их приходу... когда мы месяца через три покинули Энзели, эти же самые "приверженцы" стреляли в нас из всех окон" (с. 224-225).
         После этого М.С. Альтман, в отличие от многих своих соплеменников, участвовавших в революционной деятельности, полностью прекратил её и, в сущности, начал жизнь заново, поступив (будучи уже, как говорится, человеком не первой молодости) на первый курс историко-филологического факультета Бакинского университета, где преподавал тогда Вячеслав Иванов.
         В предисловии к альтмановской "Автобиографии" её публикаторы совершенно справедливо подчеркнули, что она "восполняет важный пробел в отечественной мемуаристике - она позволяет по-новому взглянуть на духовную жизнь и религиозный уклад еврейских местечек, выходцы из которых, получив в большинстве случаев столь же ортодоксальное воспитание, как и М.С. Альтман, сыграли впоследствии значительную (вернее, громадную. - В.К.) роль в истории Советского государства и его культуры" (с, 206).
         Уникальная честность рассказа недвусмысленно подтверждает, что М.С. Альтман действительно смог причаститься русской культуре (об этом же ярко свидетельствует его произошедший уже в преклонные годы разрыв с презиравшим русский язык высокопоставленным братом).
         Но путь М.С. Альтмана, увы, не был "типичным". Те, кто получал подобное же воспитание, а затем связывал свою судьбу с большевизмом, чаще всего оставались чуждыми русскому бытию и культуре. Стоит привести весьма выразительный пример. В том же 1896 году, когда появился на свет М.С. Альтман, и в той же Белоруссии родился ставший впоследствии одним из виднейших большевиков Я.А. Эпштейн, известный под псевдонимом Яковлев (кстати, родились они почти одновременно: первый 4 июня, второй - 6-го). Жизнь Эпштейна началась в Гродно, который был такой же, - хотя и намного более крупной, - еврейской обителью, как и альтмановская Улла (в 1897 году в Гродно из 49,9 тыс. жителей 29,7 тыс. были евреи, а в Улле из 2,5 тыс. - 1,6 тыс. - то есть и там, и здесь более 60 процентов). Эпштейн окончил реальное училище и поступил в Петроградский политехнический институт, который затем оставил ради революционной деятельности. Как и М.С. Альтман, он после 1917 года боролся за установление власти большевиков на Украине, сталкивался с сопротивлением, вынужден был в 1919 году даже бежать в Центральную Россию, но это его ни в коей мере не поколебало. Как сказано в его биографии, опубликованной в 1927 году, "начиная с 1921 г. работает преимущественно над деревенскими вопросами" *11. В частности, по этой причине он в 1929 году, с началом коллективизации, стал наркомом земледелия СССР и председателем Всесоюзного совета сельскохозяйственных коллективов СССР ("Колхозцентр") и - с 1930-го - членом ЦК ВКП(б), а с 1934 года руководил сельскохозяйственным отделом ЦК.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»