  |
 |
|
Прочитано: 72% |
«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»
|
|
|
|
|
Прочитано: 72% |
Виктор Кожемяко: Валентин Григорьевич, минувший год для вас прошёл под знаком вашего юбилея. Семидесятилетие - дата существенная. Тут хочешь не хочешь, а обратишься, как говорят, мысленным взором на прошедшее. В своих выступлениях вы говорили о чувстве добра, которое вынесли из военного детства и пронесли через многие годы. О том чувстве, которое в труднейшее время помогало жить нашим людям.
И как-то у вас вырвалось: "Разве можно сравнить с тем, что происходит сейчас?" И дальше: "Всё доброе куда-то улетело". Причём из того, что вы говорили, следовало: относится эта утрата не только к быту деревни, но и к писательским отношениям: "Как мы радовались успехам друг друга! Мне кажется, нынче у писателей нет такой радости..." Хотелось бы продолжить эту тему - уж очень важна она, по-моему.
Валентин Распутин: Так и получается: о самых тяжёлых временах самые добрые воспоминания. В военные и первые послевоенные годы голод свирепствовал и в деревне.
Отчего, казалось бы? Кругом тайга, там ягоды, грибы, орехи, дикий зверь, в Ангаре рыба, в стайке корова, в курятнике куры, свой огород. Но мужиков нет, старики и бабы в плотной, без выходных и проходных, колхозной работе, на корову когда удавалось накосить, а когда и не удавалось. И к весне поджимало так, что едва ноги таскали. Ели крапиву, лебеду, выковыривали остатки мёрзлой картошки на колхозном поле.
Но деревня есть деревня. Ничего не таили друг от друга, да и невозможно было утаить. Если многодетная семья окончательно впадала в нищенство, делились последним.
Но в таких случаях и колхоз приходил на выручку. Так, миром, и спасались.
Все миром: и заготавливали дрова на зиму, и били новую русскую печь взамен прохудившейся, и поднимали завалившуюся избёнку. Три обозначения было для такой сплочённости: мир, община и колхоз - и они друг с другом нисколько не спорили.
«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
| ||