«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 1%

От Григория Яковлевича Михаилу Ефимовичу

         Сюжет с Юрием Бондаревым возник в статье Швыдкого вроде бы мимоходом. Вообще-то посвящена она книге молодого писателя Захара Прилепина, в которой тот собрал свои интервью последних лет с тридцатью другими прозаиками, поэтами, переводчиками, критиками. Но вот в связи с тем, что "почвенники" у Прилепина трактуются, как правило, положительно, а "либералы" отрицательно, автор статьи взялся за писателя-фронтовика.
         Причём оригинально, надо сказать, взялся! Припомнив давний телефонный разговор, о котором счёл нужным поведать в газете. Поведаю вслед за ним и я - процитирую Швыдкого:
         "Миша, прошу Вас, никогда не упоминайте моё имя вместе с именем Бондарева!" - Григорий Яковлевич Бакланов говорил сухо и жёстко, но даже в его телефонном голосе угадывалось огорчение от того, что он, человек, прошедший войну и обладающий офицерским чувством чести, вынужден объяснять мне, в ту пору популярному театральному критику, очевидные, как ему казалось, вещи. "Прошу Вас, ни в хорошем, ни в дурном смысле, никогда не упоминайте нас вместе". И повесил трубку".
         Вот какой интересный состоялся разговор. Вы не находите, что просьба писателя Бакланова, обращённая к "популярному театральному критику", была весьма странной, как странно и то, что критик решил её обнародовать? Ведь звучит она по отношению к писателю Бондареву оскорбительно! Это что же такое запредельное должен совершить человек, какую крайнюю неприязнь должен у меня вызвать, чтобы недопустимым (в любом контексте!) стало даже простое упоминание его имени рядом с моим...
         Однако Швыдкой хоть и огорчился тогда, по его признанию, таким звонком, но, похоже, не очень был удивлён. "Понятно, - пишет, - что уже в 70-е их развело навсегда". То есть Бондарева и Бакланова развело, двух писателей фронтового поколения. Но виноват, как по всему изложению следует, только Бондарев. А в чём же конкретно обвиняется?
         Самому автору статьи это настолько ясно, что он не считает нужным ничего объяснять читателям. Мол, понятно: Бондарев есть Бондарев. А добавление про "пещерный сталинизм, делающий его для меня нерукопожатным", окончательно забивает гвоздь категорической несомненности по самую шляпку.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»