«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 6%

         Возникает масса селекционных станций, обеспечивающих колхозы более урожайными сортами. В частности, до войны удалось за счёт создания генетиками Н.И. Вавилова новых сортов существенно повысить урожайность ячменя в общесоюзном масштабе.
         Агрономическая наука только за счёт улучшения севооборотов в колхозах (которым всё подсказывается: когда, где и что сеять, на какую глубину пахать) буквально за 2-3 года обеспечивает на Дону среднюю урожайность 16 центнеров с гектара, повысив её вдвое против средней урожайности в единоличных хозяйствах периода НЭПа - и раза в 3 против провального 1932 года, когда урожайность засорённых в сущности неумелым, примитивным землепользованием земель опустилась ниже 5 ц/га.
         Когда говорят о пятилетках, постоянно подчеркивается руководящая и направляющая роль партии и почти ничего не говорят об уникальном месте науки, которая строила эти пятилетние планы. Ведь постройка каждого завода, каждой электростанции начинается с исследования ресурсов, на базе которых будет работать комбинат или электростанция. Опять же, электроэнергию Днепрогэса не будешь перебрасывать в Москву. Планируя стройку Днепрогэса, надо параллельно планировать строительство заводов-потребителей электроэнергии. Надо планировать создание заводов электродвигателей, трансформаторных заводов, промышленности проводов, всевозможных изоляторов, рубильников, приборов и т.д.
         Это сложнейший комплекс взаимоувязанных задач, начинавшихся с поиска рудных месторождений, с конструирования изделий, которые предстоит выпускать заводам, с развития других смежных производств - тех же подшипников, специальных сортов стали и иных сплавов. Могут ли такие задачи решаться голосованием на съездах и пленумах? - Совершенно очевидно - нет. Эти задачи решаются в лабораториях, НИИ, КБ.
         Даже сам выбор того, что, зачем и почему надо делать, развивать, строить - вопрос серьёзного исследования, догадок, обоснований, причём зачастую не на базе готовых знаний, а на базе представлений, что такой-то процесс возможен, что им можно так или иначе управлять. Т.е. сначала создается простое производство, его продукцией оборудуется исследовательская база, на исследовательской базе строятся и изучаются образцы чего-то нового, подготавливаются рекомендации к следующему шагу. И так этап за этапом. Через многое перескочить просто нельзя. Чтобы построить химический завод, необходимо, чтобы металлурги разработали и научились варить нержавеющую сталь, машиностроители научились делать из неё насосы, которые не разъест тот химический ингредиент, который этому насосу предстоит перекачивать. И всё это в стране, где буквально ничего подобного не производилось. В первую мировую войну через посредничество Швеции из страны-противника Германии везли даже обыкновенные карандаши. В России не производилось ни одного подшипника.
         Наука, которая определяла, что и в каком порядке можно и нужно сделать, что для этого изыскать, какие ресурсы подтянуть, что закупить за границей, что построить и что научиться делать, - в сущности и была реальной руководящей и направляющей силой советского общества.
         А партийный и советский аппарат? А партийный и советский аппарат - исполнял роль приводных ремней для приведения в движение человеческих масс. Но при этом считал себя самым главным. По 17-разрядной тарифной сетке 1925 года партийный и советский аппарат занимал разряды с 11 по 17. Нижний одиннадцатый разряд - это сельский актив: секретари партячеек, председатели сельсоветов. А вот уникальный корпус красных директоров, учёные, инженеры - получали по 8-10 разрядам. Кроме небольшого количества особо выдающихся учёных и промышленных руководителей, конечно, которые индивидуально переводились в более высокие разряды.
         Наука, которую никто не обозначал в качестве руководящей и направляющей силы, тем не менее обретала абсолютно реальный, заслуженный авторитет в советском обществе. Настолько реальный, что к 1970-м партийные руководители считали необходимым для себя иметь те или иные учёные степени и звания. Без этого партийное руководство страной выглядело уже неприличным.
         Известна острейшая ревность Хрущева к создателю космической техники Королёву.
         В конечном итоге ревность аппарата к науке стала для аппарата невыносимой. Партийный и советский аппарат, который в 30-е годы всё-таки через коммунистов нижнего, деятельного звена демонстрировал собственную необходимость, попросту преодолевая классовое сопротивление, погибая под пулями кулаков, подавая пример трудовой дисциплины, самоотречения, - к 1960-м стал свадебным генералом. Пятым колесом в телеге.
         Но помимо ревности, существовали и вполне объективные факторы.

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»