«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 22%

Каждому гостю - по паяльнику!

         АНС - это сокращенное "Александр Николаевич Скрябин". Так в честь любимого композитора Мурзин назвал тот самый фотоэлектронный синтезатор, нереальность выпуска которого ему доказывали здравомыслящие люди.
         Юлия Евгеньевна, дочь Мурзина, в нашем разговоре обронила: отец любую проблему (в том числе и жизненную) рассматривал как инженерную задачу. Есть идея, которую надлежит реализовать. Действительно, ни один завод за АНС не возьмется. Ну и не надо завода! Можно справиться своими силами. Материалы? Что-то купит, что-то достанет. Как изготовить механическую часть? При НИИ опытное производство, там изумительные мастера - слесари, токари... Договорится. Деньги? Он неплохо зарабатывает. (Для понимания личности: если приходилось выбирать - детали для АНСа или новые туфли для жены, Мурзин выбирал детали, и дома это считалось само собой разумеющимся).
         В реальности все выглядело так. Конец сороковых - начало пятидесятых. Скромный жилгородок на московской окраине при НИИ: двухэтажные бараки с удобствами во дворе, белье на веревках между деревьями. В бараках живут сотрудники с семьями - элита оборонки, профессора, доктора наук, генералы... Одна из комнат - Мурзиных. Евгений Александрович пришел с работы, наскоро поел - и садится паять. Жена со своими делами разобралась - и тоже паять. Дочка маленькая, ей паять не доверяется, но зато она уже отлично знает, где какая лампа, какое сопротивление, потому - "подносчица снарядов". В выходной могут заглянуть гости. Им запросто предложат паяльники - и милая светская беседа потечет в канифольной дымке. Гости у Мурзиных были, как правило, из старых друзей, не удивлялись.
         АНС требовал высококачественной оптики, в СССР такая не производилась. Но Мурзин по линии своего НИИ был направлен в ГДР. Параллельно с основным заданием на цейссовских заводах нахально заказал все, что было нужно ему лично.
         Столамповый усилитель... Два специальных, особо точных, самостоятельно собранных магнитофона... Электропривод... Отдельная эпопея - изготовление и градуировка стеклянных дисков (собственными руками, по своим расчетам, на специально сконструированном станке). Со временем у Мурзиных появилась скромная дачка, производство переместилось туда.
         Так продолжалось двенадцать лет. В 1958 году АНС (действующий макет) был готов. На даче он занимал половину комнаты. Но Мурзин был не только классным инженером, но и хитроумным дипломатом. Он договорился с Татьяной Григорьевной Шаборкиной, тогдашним директором Дома-музея Скрябина, - и АНС переехал туда.

Охота делать балалайку

         АНС стал сенсацией. Скрябинский музей был одним из главных культурных центров Москвы - музыкальные вечера, концерты для элитной публики. Всем, естественно, демонстрировался мурзинский аппарат. Ведущие композиторы и музыканты, электронщики и акустики оставляли в книге отзывов восторженные записи. Их можно понять - новый инструмент фантастически расширял профессиональные возможности. В обычной октаве 12 звуков, в ансовской - 72. 720 звуковых дорожек чистых тонов - то есть реально сконструировать любой звук, музыкальный, природный, неземной... Эти звуки можно было накладывать друг на друга, и на выходе получался аккорд оркестра, шум прибоя, пение загадочной птицы - что угодно. Завораживал сам процесс работы: клавиатуры не было, на покрытом специальной непрозрачной мастикой стекле прочерчивалась линия, через нее пускался световой луч на фотоэлементы - в общем, музыкальная фраза как бы рисовалась.
         Более того! Оказалось, что изобретение востребовано временем. Это ведь начало шестидесятых, время первых полетов в космос. Возник общественный спрос на "космическую" музыку. Именно АНС позволял такую музыку писать.
         И еще... Выяснилось, что собранный на коленке в окраинном бараке АНС - первый в мире музыкальный синтезатор. Все, что до этого делалось в Германии, Венгрии, США, на порядок отставало от мурзинского инструмента. То есть опять-таки советский приоритет.
         Тут надо специально уточнить: речь не идет о привычных сегодня концертных синтезаторах, на которых играют клавишники. Концертные синтезаторы - уже даже следующий этап. АНС был синтезатором студийным и предназначался не для исполнения, а для извлечения и записи новых созвучий. Но именно на новых созвучиях стоит новая музыка, и потому АНС законно занимает место в фундаменте здания. И еще... На Западе думали над такой аппаратурой, которая имитировала бы традиционные инструменты - один синтезатор заменяет целый оркестр! АНС это тоже может, но цель изначально ставилась другая. Мурзин говорил: зачем подражать скрипке? Скрипка и есть скрипка, ее никто не отменяет! Дополнить скрипку - вот что интересно!
         Через старых друзей "наверху" он пробил невероятную вещь - при институте решением Госкомэлектроники была организована специальная лаборатория по производству АНСов. Задача - подготовка промышленного образца и разработка документации для запуска в серию. Срок - три года. Начальник лаборатории, естественно, Мурзин.
         Нельзя сказать, что начальство к указанию отнеслось с восторгом. "Охота делать свою балалайку - делай! - в сердцах сказали ему. - Но ты же понимаешь, какое это понижение в должности". Мурзин понимал: с уровня главных конструкторов, с руководителя одного из ведущих отделов, идти на какую-то временную лабораторию... Но уж больно хотелось сделать "балалайку".
         Получив лабораторию, Мурзин начал набирать штат. В "Технике молодежи" как раз вышла статья про АНС, и к Евгению Александровичу стали приходить вдохновенные молодые люди, мечтавшие породнить алгебру техники с гармонией музыки. Двоих выделим особо. Первый - только что демобилизовавшийся из армии Станислав Крейчи: с того момента и по сей день его жизнь связана с АНСом. Второй - юный выпускник консерватории, принятый на странную должность "инженер-композитор". Его звали Эдуард Артемьев.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»