«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 42%

         Между тем Хрущёв продолжал "критиковать" югославов, убеждая их в том, что именно он (конечно, прикрываясь именем Советского Союза, КПСС) должен был стоять "во главе", а не кто-либо другой. Он имел в виду Тито, который, в свою очередь, старался поставить себя и югославскую партию выше всех.
         - Было бы смешно, - сказал он им, - если бы мы стояли во главе лагеря, когда остальные партии не считались бы с нами, как было бы смешно, если бы какая-либо другая партия называла себя главой, когда остальные де считают её такой.
         Кардель и Ранкович отвечали ему холодным видом, напрягая все силы, чтобы показаться спокойными, тем не менее, нетрудно было понять, что внутри у них бурлило. Тито наказал им решительно отстаивать его позиции, и они не нарушали слово, данное хозяину.
         Диалог между ними длился, часто он прерывался выкриками Хрущёва, но я уже перестал обращать на них внимание. За исключением ответа Ранковичу, обвинившему нас в том, будто мы вмешивались в их дела, я ни словом не обменялся с ними. Всё время я разговаривал с Кириченко, и он чего только не наговорил на югославов и нашёл совершенно правильной по всем вопросам позицию нашей партии в отношении ревизионистского руководства Югославии.
         Но и этот Кириченко впоследствии получил пощёчину от Хрущёва. Кириченко, которого иностранные обозреватели некоторое время считали вторым после Хрущёва, был послан в какой-то маленький захолустный городок России, конечно, почти в ссылку. Один наш слушатель какого-то военного учебного заведения, вернувшись в Албанию, рассказывал:
         - Я ехал на поезде, как вдруг рядом со мною уселся какой-то советский пассажир, достал газету и стал читать. Через некоторое время бросил газету и, как уже принято, спросил меня: "Куда едете?". Я ответил. Подозревая меня из-за моего произношения русских слов, он спросил: "Какой вы национальности?". "Я албанец", говорю ему. Пассажир удивился, обрадовался, посмотрел на двери вагона, повернулся ко мне и, крепко пожав мне руку, сказал: "Я восхищаюсь албанцами". Я, - говорит наш офицер, - был удивлён его поведением, так как в это время мы уже включились в борьбу с хрущёвцами. Это было после Совещания 81 партии. "А вы кто?", спросил я, - рассказывает офицер. - Он и отвечает:
         "Я - Кириченко". Когда он назвал свою фамилию, - продолжает офицер, - я понял, кто он такой, и начал было беседу с ним, но он тут же сказал мне: "Не играть ли нам в домино?". - Давайте! - ответил я, и он достал из кармана коробку с костяшками и мы начали играть. Я вскоре понял, почему он хотел играть в домино. Он хотел что-то мне сказать и оглушить свой голос стуком костяшек по столику. И он начал: "Молодец ваша партия, разоблачившая Хрущёва. Да здравствует Энвер Ходжа! Да здравствует социалистическая Албания!". И так мы завязали очень дружескую беседу под стук костяшек домино. Между тем, как мы беседовали, в наше купе вошли другие люди. Он в последний раз стукнул костяшкой и сказал: "Выстаивайте, передайте привет Энверу", и, взяв газету, углубился в чтение, делая вид, будто мы совершенно не знали друг друга, - закончил наш офицер.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»