«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 80%

"Это комедия, и она комедией остаётся"

         Играя в Чечне в политические игры, Березовский продолжал проталкивать свои коммерческие проекты, хотя занимал высокий пост в российском правительстве. Весной 1997 года он яростно наседал на Центральный банк России - получить лицензию на сотрудничество между "Andava" и "Аэрофлотом". В марте 1997 года "Известия" дали подробный материал о переговорах Березовского по поводу приобретения "Промстройбанка" - этот банк имел отношение к мошеннику и расхитителю Григорию Лернеру, который обосновался в израильской тюрьме. Выдвинутые "Известиями" обвинения Березовский решительно отрицал.
         Но его крупнейшей победой в ту весну стал не какой-то сомнительный московский банк, даже не контракт на управление финансами "Аэрофлота". Главным завоеванием стала нефтяная компания "Сибнефть", которую Березовский и его компаньон Роман Абрамович зарегистрировали и взяли в управление в первом туре залоговых аукционов, состоявшихся в 1995 году. Тогда компании были переданы финансистам лишь как обеспечение. Во втором туре залоговых аукционов лучшие российские мощности по добыче нефти и производству металла должны были перейти в руки финансистов официально. Предполагалось, что каждое предприятие продадут той же компании, что победила на аукционе 1995 года - в её обязанности входила и организация аукциона во втором туре. "Сибнефть" не была исключением.
         Надзор за вторым кругом залоговых аукционов осуществлял заместитель премьер-министра Альфред Кох. По его словам, в том, что организаторы аукциона становятся его победителями, нет ничего подозрительного. "Это происходит в любой развитой стране, - утверждает Кох. - И называется "underwriting" - "гарантия размещения ценных бумаг"". Но разница между залоговыми аукционами и первоначальным предложением акций, организованным западными компаниями, такими, как "Morgan Stanley" или "Goldman Sachs", состояла в том, что это предложение намеренно было обречено на провал; таким образом, все акции оставались у организатора аукциона. Но и это не сильно беспокоило Коха. "Когда мы предоставили им (олигархам) право продавать предприятие, естественно, они говорят: "Я два года вкладывал в это предприятие свой ум, энергию и деньги. А сейчас кому-то продам? Естественно, я буду делать полный "underwriting". Я продам предприятие себе самому".
         Во втором туре залоговых аукционов покупатели обычно платили на один процент больше стартовой цены; ставки были такими же низкими, как в первом круге. Потанин купил нефтяной гигант "Сиданко" по якобы рыночной цене в 250 миллионов долларов - это крошечная доля от суммы в 5,7 миллиарда долларов, которая составляла стоимость компании на свободном рынке восемь месяцев спустя. При приобретении "Менатепом" нефтяной компании "Юкос" её оценили в 350 миллионов долларов, хотя через восемь месяцев её рыночная капитализация составляла около 6,2 миллиарда долларов. "Мы не могли получить лучшую цену, потому что банкиры, которые берут в управление предприятие в виде залога, - не идиоты, - говорит Кох. - Они делают такую структуру рабочего капитала, у которого весь заём из их банка. Если вы бы продавали это предприятие кому-то другому, то завтра был бы начат процесс о банкротстве этого предприятия".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»