«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 59%

         Весной 1944 года правительство США грозило в случае отказа Швеции удовлетворить его просьбу о прекращении поставок "шариков" занести СКФ в "черный список". Лорд Селборн, возглавлявший британское министерство по вопросам экономической войны, отвергал этот план целиком и полностью. Он считал, что подобная угроза была бы роковой ошибкой. Министр упрашивал Рифлера отговорить правительство США от такого шага. Британское правительство в свою очередь предлагало, чтобы США закупили всю продукцию СКФ. У Селборна были основания для опасений: если СКФ попадет в "черный список", то Британия вообще лишится поставок шарикоподшипников. Причем, помимо груза этих изделий, который должен был прибыть в ближайшее время морем, еще 350 тонн шарикоподшипников, уже закупленных британскими снабженцами, дожидались отправки в Британию в Гётеборге. Селборна пугало, что шведы могут наложить арест на эту партию в ответ на конфискацию шведской собственности в Соединенных Штатах или Британии. Существовала и реальная угроза перехвата в море нескольких тысяч тонн шарикоподшипников, находившихся на борту двух британских судов - "Дикто" и "Оайонел".
         25 апреля заместитель военного министра Роберт Патерсон поставил своего шефа Стимсона в известность о том, что Швеция отклонила требование США прекратить поставки шарикоподшипников Германии сверх квоты, согласованной в 1943 году. Он сообщал: "Швеция, я уверен, будет пытаться затянуть решение вопроса, а на бесконечных переговорах посулит сократить свой экспорт в Германию в неопределенном будущем. Такой политики она придерживалась в прошлом, попробует применить ее и на этот раз". Патерсон указывал, что Швеция снабжает Германию боеприпасами, которые убивают американских солдат, что пятая часть снарядов, выпущенных по американцам, изготовлена из шведской железной руды и что шведы получают нефть в значительных количествах - в то время, как Британии и США ее не хватает для военных целей. Он добавлял: "Я... полагаю, что правительство должно предать гласности эти факты". Его надежды оказались тщетными.
         27 апреля лейтенант Джеймс Пьюлстон, офицер связи ВМФ при управлении зарубежных экономических связей, писал Лочлину Карри, что "ни в коем случае нельзя доверять" Якобу Валленбергу, что идея эмбарго представляет собой "иллюзию" и "розовую мечту". Он считал, что у государственного департамента есть куда более эффективный способ заручиться сотрудничеством со стороны Швеции - пригрозить ей прекращением поставок нефти; лейтенанту было явно не по душе, что шведские суда "ошиваются" в американских и карибских портах, поскольку "в экипажах (шведского флота) предостаточно прогермански настроенных лиц, готовых к шпионской деятельности". В своем докладе Карри он также писал:
         "Если мы будем мешкать или согласимся с полумерами, предлагаемыми Валленбергом или государственным департаментом, мы проиграем решающее сражение еще до его начала.
         ...Если мы добьемся эмбарго на поставки нефти, то по крайней мере неоправданная гибель многих и многих американцев будет лежать целиком на совести государственного департамента. В противном случае ответственность за нее ляжет и на нас. Лично я боюсь даже подумать, что хотя бы один - единственный американский солдат был убит лишь потому, что я не настоял на принятии надлежащих мер государственным департаментом".
         Вынудить государственный департамент действовать было нелегкой задачей. Тем не менее в апреле 1944 года министерству финансов, наконец, удалось вырвать у Дина Ачесона согласие послать кого-нибудь в Швецию и попытаться выторговать у "Эншильда банк" отказ от поставок Германии.
         Отбирая кандидата в специальные эмиссары, Ачесон и Моргентау остановились на странной фигуре. Вместо того чтобы направить в Стокгольм Карри или Гарри Уайта, они поручили эту особую миссию некоему банкиру и администратору киностудии "Парамаунт" Стэнтону Гриффису. Он прекрасно себя чувствовал в светских салонах и не обладал ни должным опытом, ни знаниями в области экономики. Стэнтон прибыл в Лондон, где к нему присоединился способный молодой экономист и вице-президент Красного Креста Дуглас Поутит. Эмиссаров кое-как затолкали в неимоверно тесный "москито" (боевой самолет времен второй мировой войны), который, пробившись сквозь ужасную грозу, доставил-таки пассажиров в Стокгольм. Там, в гнетуще мрачном отеле "Гранд" их встретили посол Джонсон и Якоб Валленберг.
         На второе утро пребывания в гостинице Гриффиса разбудил официант, принесший завтрак. С чудовищным балканским акцентом он произнес: "Я американский тайный агент. Буду работать на вас и держать в курсе происходящего. В номере 208, где будут происходить ваши беседы со шведами, немцы установили подслушивающую аппаратуру. В номере 410 остановился д-р Шнурре, представитель нацистского правительства. Он надеется перебить цену и обойти вас на переговорах по подшипникам". Гриффиса поразил маленький спич официанта. Что это - розыгрыш или провокация? Но с того самого момента официант, действительно сотрудничавший с разведкой США, доносил ему о каждом шаге Валленберга и нацистов.
         Переговоры в угрюмом правлении "Эншильда банк", увешанном фамильными портретами Валленбергов, шли изнуряюще медленно. Гриффис явно не подозревал о связях между Бэтом и государствами "оси", потому что однажды в ходе вялых дебатов вдруг заявил одному из шефов СКФ, Гарольду Хамбергу: "Вы можете тянуть время сколько душе угодно, но только Соединенные Штаты не намерены сидеть сложа руки в сторонке, пока вы делаете машины, чтобы убивать американских парней". Хамберг сделал вид, что не знает, о чем идет речь: "С чего вы взяли, что наши шарикоподшипники помогают убивать американских юношей?" Тогда Дуглас Поутит, вытащив пригоршню подшипников и высыпав их на стол, спросил: "Где они изготовлены?" Хамберг тщательно рассматривал лежавшую перед ним россыпь железок. "В Швеции", - ответил он наконец. Глядя Хамбергу прямо в глаза, Поутит отчеканил: "Все они извлечены из обломков немецкого самолета, сбитого над Лондоном".
         Через несколько долгих недель соглашение все-таки было достигнуто. Гриффис взял обязательство выплатить "Эншильда банк" 8 млн. долларов. Он также гарантировал, что против СКФ по окончании войны не будут применены антитрестовские законы. СКФ оставит за собой всю собственность в Германии на вечные времена. Соединенные Штаты заверили, что простят, забудут и - самое главное - сохранят в тайне связи СКФ с нацистами.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»