«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 96%

         Отгоняю в сторону мрачные мысли и предчувствия и решаю бороться, чтобы доказать свою невиновность.
         В первый же день, сразу после обыска и ареста, меня помещают в камеру, где уже находятся четыре человека. Все они намного моложе меня. И я благодарен судьбе за то, что меня не посадили в одиночку. Любое общение дает хоть какую-то отдушину.
         Представляюсь. Реакция сокамерников похожа на сцену из гоголевской комедии. С генералом в камере никому из присутствующих встречаться еще не доводилось. Я, со своей стороны, до решения суда не вправе и не склонен рассматривать их в качестве преступников. Житейский, но, в общем-то, правильный подход. Соседи не знают, как себя вести. Но с самого начала избирают уважительное обращение ко мне по имени-отчеству и категорически возражают против моего участия в уборке камеры. Это они будут делать сами. Постепенно, отвечая на их вопросы, я рассказываю понемножку о деятельности органов госбезопасности. Сокамерники время от времени молча показывают на потолок, давая понять, что камера прослушивается. Подслушиванием меня не удивишь, я знаю, что можно, а чего нельзя рассказывать. Беспокойство напрасное, но заботу ценю.
         Один из сокамерников, молодой азербайджанец, проявляет особую настойчивость в том, чтобы выговориться в беседах со мной. Он так плохо говорит по-русски, что порой мне трудно его понять. Ему грозит смертная казнь за убийство нескольких советских солдат. Он горячо уверяет, что не имел злого умысла. По его словам, он потерял управление автомашиной и нечаянно совершил наезд. Ему не верят и обвиняют в террористических действиях. Судебное решение принято, но адвокаты опротестовали его, и именно поэтому азербайджанец переведен из Ростовской области в Москву. В течение двух дней он беспрерывно рассказывает мне о происшедшем и не может выговориться. Не зная подлинного положения вещей, чувствую в его голосе и вижу в глазах не страх, а боль, он страдает, а не боится. Он готов принять любое наказание, вплоть до 20 лет заключения, за непреднамеренные действия, повлекшие за собой смерть людей, но отвергает версию умышленного убийства и борется за свою честь и жизнь.
         Поскольку некоторые средства массовой информации со злорадством оповестили общественность, что арестованные по "делу о ГКЧП" сидят вместе с убийцами и другими особо опасными преступниками, азербайджанца через несколько дней переводят в другую камеру. До того как родственники смогли передать мне кое-какую одежду, он настоял, чтобы я пользовался в тюрьме его чисто национальной крестьянской рубашкой, а при прощании бедняга буквально умоляет принять ее в подарок. Отказать ему я не могу. "Если меня расстреляют, у вас останется память обо мне", - говорит азербайджанец.
         Другой сосед по камере - бывший директор государственного предприятия по производству фруктовых соков. Ему примерно 40 лет. Его обвиняют в махинациях с рецептурой напитков, за счет которых он якобы положил большие деньги в свой карман. Я не следователь. Исхожу из того, что, если человек совершил правонарушение, он обязательно должен понести наказание. Без этого не может быть правового государства. Но вину должно доказать обвинение и подтвердить суд, а до этого подозреваемый пользуется презумпцией невиновности. Хозяйственник уже имел судимость и рассказывает мне о своем деле и о порядках в местах отбывания наказания. Через пару дней его тоже переводят в другую камеру. Нас остается трое.
         Втроем мы около полугода обитаем в камере площадью 12 квадратных метров.
         Одного из сокамерников зовут Владимиром. Он годится мне в сыновья. В его подчинении находилась автобаза, занимавшаяся доставкой продуктов питания в магазины. Владимир не делится со мной сутью предъявленных ему обвинений, но можно догадаться, что речь идет о подмене товарно-транспортных накладных. Сам он утверждает, что его подставили директора магазинов, которые дали ложные показания. Ему угрожает лишение свободы сроком в 10 лет. Он женат, имеет дочь, но отношения с семьей испортились. Его не навещают и не передают посылок. Не оставил его в беде лишь отец, который пытается поддержать сына морально и хоть как-то материально. Не могу судить, совершил ли Владимир преступление или стал жертвой оговора. Он весьма начитанный человек и неплохой собеседник, наделен некоторыми способностями к рисованию. В камере он нарисовал три моих портрета, которые я храню теперь у себя дома. Один из них публикуется в этой книге.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»