«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 50%

         Мы же в Арктике имели весьма слабо развитую сеть аэродромов, радиолокаторов, наземной инфраструктуры, в то время как для успешного отражения такого налёта нам надо было иметь рубежи перехвата ближе к Северному полюсу, там завязывать воздушные бои, а не ждать, пока противник достигнет территории СССР. И МиГ-31, по нашему мнению, должен был бы воплотить в себе идею дальнего перехватчика, которая давно витала в авиационных кругах, начиная с Ту-128. Проработав её, мы предложили строить МиГ-31 как некую летающую зенитную батарею. В него мы заложили все идеи, на основе которых создавалась наземная зенитная система С-300: многоканальный обстрел, радиолокатор с фазированной решёткой с электронным сканированием, полностью цифровой борт со сложной обработкой сигналов и т.д. Мы поняли, что лётчик в одиночку не справится в воздухе с тем объёмом работы, которую ему придётся выполнять, значит - нужен штурман-оператор, управляющий вооружением, обработкой информации и т.д.
         Вот в таком виде наша концепция рассматривалась на заседании Научно-технического совета НИИ-5, который в 70-е годы отвечал за наземные пункты автоматизированных систем управления системы ПВО. Это не случайно, ведь будущий самолёт должен был встраиваться в единую систему ПВО страны, и вопрос его увязки с ней превращался в один из важнейших. Когда мы обрисовали МиГ-31, как выносную зенитную батарею с хорошими автономными возможностями, которой нужно будет обеспечить только первичное целеуказание, то эту идею очень энергично подхватил научный руководитель НИИ-5 профессор Лившиц, один из основных разработчиков современной идеологии наземных пунктов ПВО. Вслед за ним нас поддержал коллектив подразделения истребительной авиации НИИ-2 ПВО, которым руководил полковник Долженко, вскоре получивший звание генерала.
         Тем самым был "сломлен" 30-й институт, который и формировал ТТТ для МиГ-31. Не скажу, что они сильно сопротивлялись нашему натиску, просто их замысел был поскромнее: мы-то предложили создавать принципиально новый комплекс. И нашу концепцию приняли во всех инстанциях.
         Когда облик будущего перехватчика был практически утверждён, Пётр Васильевич Дементьев настоял на том, что необходимо сохранить планёр МиГ-25. Он сказал:
         - Производство планёра такой машины очень сложное, дорогое. А если вам надо совершенствовать в основном вооружение, то можно планёр МиГ-25 сохранить. Высотность, скорость остаются прежними, их хватает для выполнения целевых задач, а ракету всё равно будем делать новую... Но, сохранив стапеля и оснастку, новую машину можно построить дешевле...
         В начальной фазе в ОКБ им. А.И. Микояна проектирование велось в бригаде общих видов, которой руководил главный конструктор Александр Андреевич Чумаченко. Мы очень тесно сотрудничали с ним, со всем коллективом этого ОКБ, когда "завязывали" этот комплекс. Позже, когда самолёт перешёл на этап глубокой инженерной разработки, испытаний, главным конструктором стал Г.Е. Лозино-Лозинский. После того, как Глебу Евгеньевичу поручили работы над нашим космическим челноком "Буран", на его место пришёл Константин Константинович Васильченко, который возглавлял до этого экспедицию ОКБ во Владимировке.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»