«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

прочитаноне прочитано
Прочитано: 82%

Глава 16. В плену догм


         Но почему же Молотов пошел против Сталина и его курса на сближение с Германией? Ведь он же был одним из творцов Великого Пакта 1939 года. Не случайно же именно его поставили во главе НКИД вместо откровенного англофила Литвинова.
         Дело в том, что сам Пакт вовсе не означал установление какого-либо союза с Германией. Он открывал двери для двух сторон, но в эти двери нужно было еще войти. И далеко не все творцы Пакта в них хотели входить. Над Молотовым и многими другими советскими лидерами довлели идеологические догмы. Согласно одной из них, авторитарный националистический режим должен быть обязательно хуже режима буржуазно-демократического. Не следует забывать о том, что партия большевиков возникла и сформировалась в обстановке борьбы с "царским самодержавием". И в этой борьбе либеральные, буржуазно-демократические силы (кадеты, октябристы и др.) рассматривались как естественные союзники. Правда, по некоей иронии судьбы, именно с кадетствующими генералами Белой армии большевики вынуждены были вести ожесточенную гражданскую войну. Но это уже логика политической борьбы, ничего не попишешь.
         Когда в 20-е годы в Италии победили фашисты, то на фашизм тут же была перенесена старинная схема "наибольшего зла". Хотя с самой фашистской Италией у нас почти сразу же установились вполне спокойные и деловые отношения. А вот демократическая Англия была настроена не в пример более враждебно. Но уж к германскому национал-социализму были выдвинуты совсем жесткие претензии. Причем, что любопытно, нацизм окрестили фашизмом и в дальнейшем предпочитали называть именно так - с прилагательным "германский". Слова "национал-социализм" предпочитали избегать - слишком уж много вопросов могло бы возникнуть в низах: "Дескать, как же так, и у нас социализм, и у них социализм?"
         Конечно, какую-либо социалистичность НСДАП и Третьего рейха коммунистические теоретики отвергали решительно, сводя все дело к социальному популизму. Более того, коминтерновский вожак Г. Димитров разродился совершенно чеканной формулировкой, охарактеризовав "фашизм" следующим образом: "Фашизм - это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала... Фашизм - это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм - это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике - это шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть против других народов".
         Примерно так же мыслили и другие идейно закаленные товарищи, рассматривая "фашизм" как предельное, концентрированное выражение капиталистического зла. А между тем все обстояло вовсе не так просто.
         Да, еще до своего прихода к власти Гитлер сотрудничал со многими монополистами и довольно влиятельные силы немецких промышленников симпатизировали ему. Однако вплоть до прихода к власти НСДАП ими больше надежд возлагалось на старых, "традиционных" националистов, на "Стальной шлем" или на Немецкую национальную народную партию А. Гугенберга.
         Установлено, что годовой бюджет НСДАП составлял 70-90 млн марок (иная сумма была бы недостаточной для руководства партией, состоящей из 10 тыс. активно функционирующих местных групп) - эта цифра явно не дотягивает до бюджета той же ННП. Сам Гитлер не раз жаловался на немецких промышленников: "...Что делает немецкая индустрия для возрождения немецкого народа? Ничего". Примерно то же утверждал и пресс-секретарь НСДАП О. Дитрих, немало сделавший для установления контактов между ней и крупным бизнесом.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»



 
Яндекс цитирования Locations of visitors to this page Rambler's Top100