«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 37%

         Остаётся только спросить у Отто Лациса, хватило ли бы у него, члена Президентского Совета - консультативного органа Бориса Ельцина, храбрости сказать такое на одном из тех немногочисленных заседаний Совета, в которых ему довелось принять участие. А три года спустя и Лацис, которому в 1991 году не хватило смелости высказать хотя бы одно из своих сомнений относительно того, что творят с его собственной страной, признаёт, что ещё была "последняя возможность спасти Союз" и что ею пожертвовали "ради скорейшей победы демократов".
         Бывший мэр Москвы, Гавриил Попов (один из лидеров "межрегиональной оппозиции" на Съезде Народных Депутатов СССР) за год до Лациса дал событиям почти ту же оценку, сказав, что Беловежская Пуща явилась "выбором", продиктованным необходимостью нанести удар по "бюрократическому центру" в лице Горбачёва 30. Следовательно, дело не в том, что "никто не предложил других моделей" вывода Союза из кризиса, - как сказал в 1996 году Ельцин. Они были, и их предлагал Горбачёв во время долгих и изнурительных переговоров в Ново-Огарёве, были до и после августовского путча 1991 года. Но их пустили ко дну Ельцин и его приближённые с помощью других республиканских лидеров. Кто в этом сомневается, пусть почитает записки Геннадия Бурбулиса, да и мемуары самого Бориса Ельцина, опубликованные в 1994 году. "Для руководящего эшелона российских лидеров, - писал Бурбулис, - поднятых августовской революцией к власти, искусственность и временность союза с Горбачёвым была очевидна с самого начала. Рано или поздно к этой мысли должен был прийти и сам Ельцин: не только не уступать власть союзному президенту, но и не делить её с ним. После того, как он (Ельцин. - Прим. ред.) естественным образом убедился в этом, остальное уже было делом более или менее умелой тактики" 31. Пусть читатель обратит внимание не только на содержание, но и на лексику Бурбулиса. "Руководящий эшелон российских лидеров" - это ближайшие советники Ельцина: в тот период - сам Бурбулис, а также Сергей Шахрай и Михаил Полторанин, "...поднятые августовской революцией".
         В каждом слове здесь звучит самохвальство автора, ощущение победы, всемогущества, презрение. Эта группа провинциальных функционеров коммунистической партии, начиная с самого Ельцина, действительно чувствовала себя "поднятой к власти". И не какой-нибудь, а огромной, безграничной власти, которую они унаследовали от коммунистической партии. Августовский переворот для Бурбулиса - "революция". Эти глупые коммунисты-бюрократы из ГКЧП просто расчистили дорогу революции "радикал-демократов". Впрочем, она и была в планах этих последних. Высказывания Гавриила Попова тоже подтверждают, что это был только вопрос времени. Если бы путчисты не выступили в августе, "осенью наступил бы наш черёд... Мы сами дали бы бой". И далее: "ГКЧП нарушил закон. Но мы бы тоже были вынуждены нарушить его (как это и произошло в декабре 1991 года)" 32.
         В словах же Бурбулиса больше всего поражает абсолютное отсутствие какого бы то ни было упоминания о проблемах страны, о людях. Его нет в аргументации потому, что его нет ни в голове самого пишущего, ни в головах той группы авантюристов. Уничтожение Горбачёва и Союза было для них "делом более или менее умелой тактики". А что касается "прихода к власти" и холодка почти физического наслаждения, пробежавшего по спинам этих скромных аппаратчиков (можно представить себе сладострастные судороги аппаратчиков республиканского масштаба, оказавшихся вдруг без вожжей и сознающих, какие несметные богатства оказались у них под рукой), то достаточно вспомнить фрагмент мемуаров самого Ельцина - такой откровенный, такой прозрачный и простодушно обнаруживающий культурную, этическую и политическую ограниченность этого "руководящего эшелона российских лидеров": "Помню, как мы с Львом Сухановым впервые вошли в кабинет Воротникова, бывшего до меня Председателем Президиума Верховного Совета РСФСР. Кабинет огромный, и Лев Евгеньевич изумлённо сказал: "Смотрите, Борис Николаевич, какой кабинет себе отхватили!" Я в своей жизни уже успел повидать много кабинетов. И всё-таки этот мягкий, современный лоск, весь этот блеск и комфорт меня как-то приятно кольнули. "Ну и что дальше? - подумал я. - Ведь мы не просто кабинет, целую Россию отхватили. И сам испугался крамольной мысли" 33.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»