«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 39%

         Это различие полезно бы помнить. Тем более что Бакланов тут же признает: "Никогда никакая черта не сдерживала расселение народов. Не помешала и черта оседлости". Видимо, тут он прав: не помешала...
         И тут мы вступаем в баклановский литературный мир. Тут все хорошо знакомо, привычно: "Всеволод Кочетов, известный мракобес"... "Проханов, главный редактор одной из самых мракобесных газет"... "Великий поэт Пастернак"... и т.д.
         Но есть и новости. Приведем хотя бы парочку. Так, автор уверяет, что Василий Гроссман принес свой роман "Жизнь и судьба" в журнал "Знамя", а главный редактор Вадим Кожевников прочитал его и помчался с ним в КГБ. Откуда такие сведения? Неизвестно. Возможно, из телепередачи Сванидзе.
         А вот еще и такое: "У моей первой повести о войне было посвящение: "Памяти братьев моих - Юрия Фридмана и Юрия Зелкинда, павших смертью храбрых в Великой Отечественной войне". Прекрасное, благородное дело! И что же? А вот, говорит: "Как же на меня давили в журнале, как вымогали, чтобы я снял посвящение... Я не снял. Но уже в сверке, которую автору читать не давали, его вымарали... Прошли года, и я восстановил посвящение". Достойный поступок.
         Но странно, что не названы ни повесть, ни журнал, ни антисемиты, которые давили и вымогали. А главное, почему давили-то, с какой целью? Да как же, говорит, ведь из посвящения "получалось, что евреи воевали". А раньше никто не знал об этом? Скрывали? Государственной тайной было? Да как же евреи-фронтовики смели ордена носить? Не грозило ли это им репрессиями? Вспоминаю, как праздновали День Победы в ЦДЛ. Перед началом - построение в вестибюле, им командует Генрих Гофман, перекличку проводит Алик Коган, в ресторанном зале за командном столом сидят генерал Драгунский, тот же Гофман, Марк Галлай - кто тут не еврей?
         Но вот что еще интересно! У меня есть стихотворение "Алтарь победы". Оно тоже имеет посвящение: "Памяти Игоря Зайцева, Володи Семенова, Фридриха Бука, Лени Гиндина - всех моих одноклассников, не вернувшихся с войны". Последний в этом списке - еврей, а может, и предпоследний. Но стихотворение было беспрепятственно напечатано в "Правде", никто не требовал, чтобы я вычеркнул Гиндина или Бука. А уж не "Правда" ли цитадель антисемитизма?
         Однако что же все-таки это за повесть? Где печаталась? Оказывается, "Южнее главного удара". Напечатана в 1957 году в том самом журнале "Знамя", где позже Бакланов десять лет был главным редактором и получал на издание субсидии от Сороса. И вот там-то в самый-то разгар "оттепели" он натолкнулся на такой тупой антисемитизм? Странно... И почему не сказано, кто именно давил? Ведь прошло 50 лет, уж теперь-то чего скрывать?
         Отгадку сей недоговоренности, видимо, дают вот эти строки из воспоминаний Станислава Куняева, как раз в те годы работавшего в "Знамени": "Писатель-юморист Виктор Ардов заходил в нашу комнату и однажды, остановив взор на мне, незнакомом ему новом сотруднике, спросил: "А вы, милейший, не полужидок?" И смотрел на меня с подозрением: как это нееврей может работать в таком престижном журнале?! Вот отделом критики заведует "полужидок" Самуил Дмитриев, его помощник - Лев Аннинский, тоже полукровка, в отделе публицистики - Александр Кривицкий, Миша Рощин (Гибельман) и Нина Каданер, в отделе прозы - Софья Разумовская, жена Даниила Данина, секретарь редакции - Фаня Левина, заместитель главного - Людмила Скорина, украинка, жена еврея Виктора Важдаева - все наши! И вдруг какой-то русский!" (Поэзия. Судьба. Россия. Т. 1. С. 111). И оказался он тут только потому, что привел его Борис Слуцкий.
         Понятно, что при столь густом составе редакции Бакланов не пожелал никого называть по именам, а предпочел полную анонимность, позволяющую подозревать того же Кожевникова. Склоняя голову перед памятью его погибших братьев, нельзя не сказать однако: не следует, Гриша, спекулировать тенями мертвых, тем более если это тени близких родственников.

* * *

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»