«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 93%

         "Благословенны не победы в войнах, а поражения в них. Победы нужны правительствам, поражения нужны народам,- философствует Отшельник,- как страдания и беды нужны отдельным людям". Нужны не нужны, а от них никуда не деться. Но разве военное поражение - это единственно возможный вид страдания? И разве сама по себе такая война, какой была Великая Отечественная, гибель десятков миллионов граждан - это недостаточные беда и страдание? Недостаточные, считает Пустынник, в целях нравственного совершенствования он к этому хотел бы непременно присовокупить еще и поражение. Оказывается, оно заставило бы нас "углубить внутреннюю жизнь, возвыситься духовно". Он словно не соображает, что наше поражение - это победа германского фашизма, который всеми силами стремился лишить нас не только "внутренней жизни", но и "внешней", и любой жизни вообще, и в оккупированных областях настойчиво и планомерно осуществлял это. Чепуха! - уверяет писатель-возвращенец. "Приходу немцев было радо слишком много людей". Ничего страшного не случилось бы, если фашисты победили: "Вешали портрет с усами - повесили бы с усиками. Елку придется справлять не на Новый год, а на Рождество" (т. 3, с. 16). Только и всего... И после всего этого находятся головы вроде известного Грызлова, которого президент недавно за безукоризненную шарообразность головы назначил министром внутренних дел, проклинающие В. И. Ленина: "В Первой мировой войне он призывал к поражению России! Агент влияния! Изменник! Приятель кайзера!" О, полицейская дубина... Этот Грызлов лишь семенит вслед за тенью Троцкого. А Ленин тогда писал: "Троцкий запутался в трех соснах. Ему кажется, что желать поражения России ЗНАЧИТ желать победы Германии... Чтобы помочь людям, не умеющим думать, Бернская резолюция (N40 "Социал-демократа") пояснила: "во ВСЕХ империалистических странах пролетариат должен желать поражения своему правительству".
         И дальше для не умеющих думать, т.е. для тех же Троцкого и Грызлова, Ленин подчеркивал, сколь плодотворно может быть "содействие друг другу революционных движений во ВСЕХ воюющих странах". Если бы эти призывы удалось воплотить в жизнь, мировой войны могло бы не быть. Это была форма борьбы европейской социал-демократии против войны в конкретных условиях того времени. Но, увы, нашлись предатели, отвергшие эти лозунги. Так что, господин Грызлов, оставьте вы в покое Ленина и займитесь наконец Солженицыным.
         Совершенно в таком духе пишет и Аннинский. Что, говорит, было бы, если в 1613 году посадили на Москве не Михаила Романова, а голштинца Карла-Филиппа (такой вариант существовал)? "Да ничего... Россия жила бы по-своему... да не так уж важно под чьим, да хоть бы и под голштинским формальным скипетром. Это все равно была бы Россия". И через сто лет: "Ну, выиграл бы Карл XII Полтавскую битву, ну, отпраздновал бы, разбойник, победу - а потом? Что делали бы шведы, свались им на руки "шестая часть суши"? Да то же и делали бы. Омск бы строили, ремесла развивали бы и из развала страну вытягивали бы. Как мы сейчас". Это кто - "мы"? Солженицын с Аннинским? Гайдар с Чубайсом? Явлинский с Немцовым? Жириновский с Хакамадой?... Что делали бы одни из них, если бы заменили во власти других из той же компашки? Да то же и делали бы - разваливали страну.
         Л. Аннинский лишь своими словами излагает Солженицына, вот такие его откровения: "Полтавская победа была несчастьем для России" (т. 1, с. 231). Да, победа, видите ли, одержанная на собственной земле над агрессором, который вторгся в такую глубь ее и мечтал разбить нас на Украине, а потом повернуть на Москву, была несчастьем, ибо хотя и давала выход великому государству к морю, распахивала настежь окно в Европу, но, по расчету мыслителя, не способствовала углублению внутренней жизни русского народа; оно, углубление-то, шло бы гораздо стремительней и плодотворней при закрытых окнах и запертых дверях. В то же время, уверяет Солженицын, открывая глаза Аннинскому, "Полтавское поражение было спасительно для шведов" (т. 1, с. 277). Почему? Тут они уже как бы в два голоса поют: да потому, представьте себе, что шведы после Полтавы сразу и навсегда "потеряли охоту воевать", увлеклись хоккеем и скоро на зависть всем стали эталоном богатства и благоденствия... Конечно, мы не рассчитывали, что далекую историю чужой страны отличник Саня и медалист Лева выучили в школе лучше, чем современную историю родной, но все же... Все же, пускаясь в историко-философские построения на основе прошлого Швеции, надо бы знать, что, во-первых, после разгрома под Полтавой в 1709 году и общего поражения в Северной войне, завершившейся в 1721 году подписанием Ништадтского мира, по которому она понесла огромные территориальные потери в восточной и южной Прибалтике, утратила острова Эзель, Даго, некоторые весьма влиятельные шведы вовсе не потеряли охоту воевать. В стране очень скоро возникла партия реваншистов, которых называли "шляпами" (в отличие от "колпаков" - сторонников русской ориентации). В 1738 году "шляпы" пришли к власти и не мешкая в 1741-м затеяли новую войну с Россией. Война закончилась в 1743 году полным поражением Швеции, от которой теперь отошла в пользу России еще юго-восточная Финляндия.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»