«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 38%

         Да, многие факты противоречат. Но дочь на протяжении всей книги поносит и проклинает отца. Ну помянула бы единым добрым словечком хотя бы за то, что он с матерью наградили ее отменным здоровьем, красотой, голосом, любовью к пению. Нет!.. Пожалела бы хоть за то, что он, по ее же словам, ни за что отсидел десять лет в лагере. Нет!.. Молвила бы хоть малое словцо сострадания - ведь изображает себя верующей! - за его мучительную смерть от рака. Нет!.. Вместо этого уверяет, что отец, выйдя в 1956 году из заключения, первым, делом "пришел в отдел кадров Большого театра с доносом, что его дочь не сообщила в анкетах, что он арестован по политической статье. Надеялся, что дочь немедленно выгонят из театра". Да как в это поверить! Во-первых, уж если отец был такой негодяй да еще больной (через два года умер) и, надо полагать, сразу после лагеря неустроенный, то гораздо вероятнее, что он попытался бы восстановить добрые отношения с дочерью и извлечь какую-то выгоду для себя из успехов и славы восходящей звезды Большого театра. А во-вторых, да откуда вчерашний зэк мог знать, что его дочь несколько лет тому назад писала в анкетах, а что утаила. Сама, что ли, сообщила? Но ведь по книге есть все основания полагать, что преуспевающая дочь все десять лет не только не помогала отцу, не посылала ему хотя бы изредка посылочку в лагерь, но даже и не писала писем. В-третьих, звезда театра, в отличие от Павлика Морозова, которого поносит, состояла тогда в весьма близком общении с сотрудниками КГБ. В секретных номерах "Метрополя" она писала "отчеты" о своих знакомых, начиная с безвестного пианиста Петунина и кончая знаменитым шахматистом Смысловым. А уж им-то, сотрудничкам, не составляло труда проверить достоверность ее анкет.
         Чтобы больше не возвращаться к увлекательной, но деликатной теме "Суперзвезда и КГБ", заметим, что Вишневская признает, что да, хаживала по любезному приглашению в "Метрополь", до сих пор помнит. "Второй этаж, направо". Да, писала "отчеты", но, говорит, самого невинного характера. Например, цитирует: "С пианистом Петуниным встречаюсь. Он любит рассказывать анекдоты фривольного содержания. Г. Вишневская" (или кличка?). В другой раз: "Смыслов из заграничной поездки привез красивый галстук. Г. Вишневская" (или кличка?). А больше ни-ни-ни. Прекрасно. Но почему кто-то должен этому верить? Ведь вот же ее гениальный друг Солженицын тоже признал, что был завербован, получил кличку Ветров, но ни разу кличкой не воспользовался, ни о ком не писал. Ни-ни-ни... А прошло время, и сперва за границей, а потом и у нас были опубликованы некоторые плоды энергичной деятельности Ветрова. Почему мы должны думать, что нежная женщина тверже своего железного друга?
         Тем более что в книге есть страницы, на которых автор предстает в облике, для этой деятельности весьма перспективном. Был в театре замечательный артист Н. (Вишневская приводит, конечно, его полное имя). "Артист безупречного вкуса, высокой вокальной культуры. Был членом партии, имел все высшие награды и звания, несколько Сталинских премий и пользовался большим авторитетом, уважением своих товарищей, любовью публики". И вот о таком замечательном, по ее же словам, человеке Вишневская говорит, что он был доносчик и "многих погубил". Какие у нее доказательства? А во-первых, говорит, я видела своими глазами, как однажды вскоре после XX съезда (1956 год) "какая-то женщина средних лет открыла рот да как плюнет ему в лицо". Дело было в вестибюле Большого. Во-вторых, говорит, при этом присутствовал и Н. С. Ханаев, "бывший тогда директором оперной группы". В-третьих, говорит, в моей книге только правда, и ничего, кроме правды. Да и вообще как можно не верить мне, кавалеру ордена Почетного легиона и беспорочной супруге Рыцаря Британской империи! Восхитительно! Однако все-таки... Во-первых, чтобы плюнуть, рот надо не открыть, а сперва закрыть. Во-вторых, Никандр Сергеевич Ханаев ушел из Большого в 1954 году, т. е. еще до XX съезда, и, следовательно, крайне маловероятно, что он мог в 1956 году или позже наблюдать разного рода послесъездовские сцены в вестибюле театра. В-третьих, кто была эта "женщина средних лет"? Жива ли? Неизвестно. Но зато хорошо известно, что у женщин нередко могут быть самые разные, в том числе совершенно аполитичные, причины плюнуть мужчине в лицо. В-четвертых, ведь давно уже умерли и народный артист Н., и Н. С. Ханаев, вероятно, и таинственная женщина средних лет...
         Вишневская уверяет, что от необходимости докладывать в КГБ, какие галстуки привозит из-за границы экс-чемпион мира Василий Смыслов, ее избавил лично Н. А. Булганин, "глава государства", маршал, оказывавший ей нестандартные знаки внимания. И было это будто бы так: "В тот вечер мы обедали у Булганина, и я решила ему пожаловаться:
         - Николай Александрович, меня преследуют работники КГБ. Они требуют, чтобы я писала доносы.
         - Что-о-о?.. Федька! - кричит адъютанту.- Соедини меня с Ванькой Серовым! Ах, негодяи! - И побежал в соседнюю комнату к телефону..."

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»