«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 30%

В аде первом с Эвридикой и без

         Широко распространена легенда о том, что Солженицын "закалился в адском пламени XX века" (К. Кедров). Тут обычно имеются в виду главным образом два обстоятельства: "он прошёл сквозь ад Второй мировой войны" и "он прошёл сквозь ад сталинских лагерей".
         Итого два ада. Взять первый из них. Было время, когда и сам Александр Исаевич уверял нас, что прошёл весь этот ад насквозь. Так, в письме к IV Всесоюзному съезду писателей, что состоялся в мае 1967 года, он именовал себя "всю войну провоевавшим командиром батареи". После писал в "Архипелаге": "Я и мои сверстники воевали четыре года"... "Четыре года моей войны..." и т.п. И вот какую картину своего четырехлетнего ада рисовал: "Мы месили глину плацдармов, корчились в снарядных воронках... Господи! Под снарядами и бомбами я просил тебя сохранить мне жизнь..." "11 июля 1943 года. ещё в темноте, в траншее, одна банка американской тушенки на восьмерых и - ура! За Родину! За Сталина!" и т.д.
         Тут уж кое-кто не выдержал и довольно внятно сказал: "Уважаемый, и вся-то война четырех лет не длилась, а уж ваше участие в ней... Вспомните-ка..." Тогда он стал давать несколько иные, облегченные версии своего героического военного прошлого. Так, в автобиографии, написанной в 1970 году для Нобелевского комитета, читаем, что "с начала войны" он попал ездовым в обоз и в нем провел зиму 1941/42 года; потом был переведён в артиллерийское училище, которое окончил к ноябрю 42-го года и был назначен командиром разведывательной артиллерийской батареи. И вот уж "с этого момента непрерывно провоевал, не уходя с передовой, до ареста в феврале 1945 года". Теперь получалось, что воевал Солженицын не "четыре года", не "всю войну", а лишь с ноября 1942-го. Именно о сорок втором годе в фильме говорит Говорухин, но, как уточнила Н. Решетовская, на фронте Александр Исаевич оказался лишь в мае 1943 года, после того как в войне произошел перелом, наша армия перешла в решительное наступление, и победа, окончание войны стали вопросом только времени. О, это была уже другая война!.. А двух самых страшных лет военного ада с его отступлениями и котлами, горечью и отчаянием он не изведал. Не знал арестованный и отправленный в Москву 9 февраля 1945 года и таких страшных дел, как взятие Кенигсберга или Берлина, освобождение Будапешта или Праги. Так что если подсчитать, то получится, что прошел Александр Исаевич не весь ад, а лишь 0,45 ада.
         И ведь даже для той поры войны это был ад странный... Солженицын пишет, что утром 11 июля сорок третьего года, съев банку тушенки на восьмерых, голодный, невыспавшийся, он бросился из траншеи в атаку. А вот что сообщал в письме его жене друг юности Николай Виткевич, побывавший у него в части именно в эти июльские дни: "Прокалякали ночь напролёт... Саня за это время сильно поправился. Все пишет разные турусы на колесах и рассылает на рецензии". Действительно, корчась в снарядных воронках, Солженицын написал ворох рассказов и стихов, под снарядами и бомбами сочинил повесть, начал роман. И всё это отправлял из воронки в Москву знакомой аспирантке Л. Ежерец для дальнейшего продвижения. В то же время обдумывает серию романов, которую заранее озаглавил в директивном духе: "Люби революцию!" Кроме того, в траншее он много читает: "Жизнь Матвея Кожемякина" Горького, книгу об академике Павлове, даже следит за журнальными новинками. А в мае 1944 года он проделал такую ошеломительную операцию. Получил честь честью оформленные фальшивые документы - красноармейскую книжку и отпускное свидетельство на имя своей жены, а также необходимое женское обмундирование и со всем этим направил сержанта своей батареи в Ростов: тот должен привезти своему командиру жену. Порученец успешно справился с важным оперативным заданием: за две тысячи верст, через полстраны, жена Солженицына была доставлена - прямо в окоп!
         Потом она вспоминала: "Мы с Саней гуляли, разговаривали, читали. Муж научил меня стрелять из пистолета. Я стала переписывать Санины вещи". Кроме того, они фотографировались. Позировать перед объективом - вечная страсть Александра Исаевича. Ну все это, естественно, в редкие минуты, когда не было бомбежек и обстрелов, а Саня был свободен от обязанности бежать в штыковую атаку.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»