«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 28%

         Но вот Солженицын оставил штат Вермонт, 27 мая 1994 года с кучкой приверженцев высадился во Владивостоке и начал поход на Москву. Конечно, нашлись газеты, которые заявили: "Возвращение Хама". Я думаю, они так и будут стоять на своем. А уже позади и Грассу, и Гренобль, и Тьмутаракань... "Все мосты, набережные, все улицы были полны народа - мужчин и женщин, стариков и детей, - рассказывает очевидец, ехавший в свите за Наполеоном. - Люди теснились к лошадям свиты, чтобы видеть его, слышать его, коснуться его одежды. Царило чистейшее безумие. Часами гремели непрерывные оглушительные крики: "Да здравствует император!" Говорят, нечто подобное - ах, как жаль, что мы не видим этого! - творится ныне вокруг Солженицына. Но он в отличие от Бонапарта не удивлен, именно этого и ожидал. И не теперь только, а даже при высылке в 1974 году. Почему, спрашивал он, выставили меня в Германию не поездом, а самолетом? Да потому, что поездом было крайне рискованно: "Вдруг по дороге начнутся демонстрации, разные события!.." Под событиями, судя по всему, он разумел такие вещи, как нападения демонстрантов на поезд, баррикады на железнодорожном пути, восстания гарнизонов и т.п.
         Но вот и Тьмутаракань позади. А что же Яковлев? Он встал и объявил на всю страну: "Когда Его величество антисоветчик N1 прибудет в столицу, верное ему "Останкино" предоставит сколько угодно времени для его выступления".
         В связи со всем сказанным, в частности, чтобы понять, откуда в 1974 году взялись бы демонстранты, сооружающие баррикады, и кто в 1994 году громче всех кричит в Тетюшах "Да здравствует император!", мне кажется, очень полезно вспомнить не столь давний фильм С. Говорухина "Александр Солженицын", переносивший нас в помянутый штат Вермонт, где тогда писатель жил в своем поместье.
         Фильм вызвал много откликов в печати. Они весьма разноречивы, порой даже истребляют друг друга. Как ни разительны расхождения критиков в оценках и суждениях, но в данном случае важнее и интереснее момент общности - то, в чем они близки, похожи. Ну, прежде всего, разумеется, в своих эпитетах и восторгах по адресу самого писателя. Например, вот "известинский" международник С. Кондрашов: "Властитель дум, неподкупная совесть наша... Великий человек-объединитель... Единственный в своем роде великий соотечественник... Один только и остался... Один остался... Один, господи..." Л. Аннинский в "Московских новостях": "Великий Отшельник... Величие, очерченное молчанием... Наполняет мою душу трепетом сочувствия и болью восторга... Классик: бородища, длинные волосы... Не учит, не пророчит - страдает. Как все". Кто-то выразился даже так: "Мне посчастливилось жить в одно время с ним". Прекрасно! Это нам с детства знакомо.
         Идет необъявленное состязание. Если один говорит, что солженицынский "Март 1917 года" - "самое значительное, что вообще написано во второй половине XX века", то другой тут же перебивает, поправляет: "Александр Исаевич - самая значительная фигура не только русской литературы, но и всего общественного движения всего XX века". Третий бесстрашно молвит: "Не боюсь повториться: ярчайшая личность столетия..."
         А какие нежные чувства выражены в связи с тем, что в доме писателя "тесноватая кухонька и никакой прислуги", а "на скромном столе - пасхальный куличик". В кабинете же - никакой "оргтехники", и даже книжные полки "кажутся самодельными". Правда, в углу стоит какой-то мощный черный агрегат, без которого, по признанию писателя, он не мог бы работать, но что такое один агрегат на 25 гектаров леса! И какого леса... В протекающей по нему речушке водится форель, в чащобе бродят рыси, волки...
         Однажды сидел Великий Отшельник под сосной за столиком, работал. Вдруг - два здоровенных волка! Подошли, заглянули в рукопись: "Красное колесо"... Понюхали, перемолвились о чем-то на своем языке, усмехнулись и двинули дальше. Может быть, искать Говорухина... Он помоложе... Господи, страх-то какой!.. Л. Аннинский указывает, что это были волки, "следовавшие из Канады в Штаты". Все-то они, критики, знают.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»