«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 49%

         Главным итогом Съезда стал чёткий раскол московской верхушки и красноярской организации. Раскол выражался не во взаимной агрессии, а скорее во взаимном безразличии. Помочь нам чем-то они не могли; материальные ресурсы у нас были свои, а интеллектуальные получше московских. Заниматься делами московской политической тусовки мы не видели особого смысла. Так что московская организация жила себе своей жизнью в своём Лаврушинском переулке, и никак не влияла на Красноярск. Время от времени она что-то пыталась говорить нам, что-то оценивать или чем-то командовать. Но даже все эти её попытки делались непоследовательно и вяло. Москвичи никогда не настаивали на том, чтобы их всерьёз слушались на местах, и красноярская организация "ЧиРа" и РНРП жила себе по своим собственным правилам, как мы сами считали нужным.
         В июле-августе 1998 года Зубарев довёл дело до конца, избавляясь от всех "не своих". Он сумел убедить Лебедя в том, что Захаров, Лавриков и Нельзин - это предатели, и их полезно прогнать из "Чести и Родины". Произошло то, что очень часто случалось в окружении Лебедя и раньше: удар обрушился на людей не только ни в чем не повинных, но и на очень полезных.
         В конце концов, у всех трёх были и кое-какие заслуги. Нельзин активнее всех звал Лебедя в Красноярский край. На протяжении всей избирательной кампании он был бессменным редактором газеты "Честь и Родина"; именно он придумал саму идею спецвыпуска. 80% всей партийной работы в "ЧиРе" лежало на Лаврикове. Без него огромный пласт работы начал разваливаться на глазах. Роль Захарова в кампании вообще беспрецедентна. Но как видно, не качества людей и уж тем более не их заслуги играли тут хоть какую-то роль.
         Отношения у другой группы лебедистов, возглавляемой Кравченко с красноярцами сложились своеобразные. То есть с Захаровым Кравченко вообще не взаимодействовал, а Зубарев относился к Кравченко с очень большим подозрением. Дело в том, что брать деньги на проведение своих мероприятий Кравченко брал именно у Зубарева. Захаров не дал ни копейки. Отчёты же представлял своеобразно: поскольку действует он тайно, не "засвечиваясь", то и не может рассказать, на кого и сколько он потратил. Мол, вот ушло двадцать тысяч, а на что, этого он рассказать не может, от рассказа сразу же пострадает секретность. Зубарев эту логику понимал плохо и чем дальше - тем хуже.
         Решающий разговор произошёл, когда Кравченко потребовал уже не двадцать, а девяносто тысяч, отчитавшись при этом за тридцать. Зубарев прямо усомнился в честности Кравченко. Кравченко пригрозил, что пойдёт прямо к Лебедю. Зубарев пожал плечами:
         - Пусть представит отчёт... А то к рукам же всегда что-то да прилипает. Мы, предприниматели, это хорошо знаем. Но не должно же прилипать больше, чем пошло на дело.
         И тут... Больше всего это было похоже на движение кота, которому наступили на хвост, - когда в глазах у него зажигаются некие безумные искорки, из ощеренного рта вылетает сиплое шипение, а спина выгибается дугой.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»