«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 73%

         О письме я тогда ещё ничего не знал, но и не удивился, поскольку с генсеком многие хотели встретиться, получить поддержку или совет. Но, занятый значительную часть времени литературным творчеством, Горбачёв от встреч и конкретных дел старался держаться подальше.
         На этом история с письмом вроде и заглохла. Зная характер Горбачёва, я считал, что дело не в предстоящем празднике Октября, а в том, что генсек хочет помариновать Ельцина в связи с такого рода письмом, сбить эмоции и принять секретаря горкома не тогда, когда он просит, а когда захочет сам.
         И вот в октябре 1987 года собирается Пленум ЦК, на котором рассматриваются тезисы юбилейного доклада М. С. Горбачёва. Всё шло спокойно, я бы сказал, рутинно. М. С. Горбачёв сделал сообщение. Председательствующий Е. К. Лигачёв спросил:
         - Товарищи, есть ли желающие выступить?
         В зале молчали, желающих не нашлось. Уже готовились зачитать резолюцию. Е. К. Лигачёв ещё раз оглядел зал и сказал:
         - Если нет желающих, будем переходить к следующему вопросу.
         Как это нередко в жизни бывает, все последующие события в какой-то мере зависели от случая. М. С. Горбачёв взглянул на первый ряд, где сидели кандидаты в члены Политбюро и секретари ЦК, и перебил Лигачёва:
         - Вот, кажется, Борис Николаевич что-то хочет сказать.
         Не знаю, действительно ли Ельцин хотел что-то добавить или нет. Видно это было только членам президиума. Б. Н. Ельцин сидел в первом ряду, и многие, глядя в зал, могли не заметить его поднятую руку.
         Тем не менее Б. Н. Ельцин встал и вышел на трибуну. Выступление его было коротким. Он в целом одобрил концепцию доклада, но дальше повёл речь о перестройке. Стенограмма его выступления опубликована. Она соответствует тому, что говорилось, и учитывает небольшую правку Б. Н. Ельцина. Смысл выступления состоял в том, что перестройка захлёбывается, идёт непоследовательно, Секретариат ЦК не справляется со своими обязанностями, а порой мешает делу, плохо помогает парторганизации Москвы, решения его отдают нафталином и в этом духе дальше. В каком-то контексте прозвучала и фраза, которую можно было трактовать как возрождение у нас культа личности. Всё сказанное развеяло сонливое состояние участников Пленума, завело многих. Они начали подавать реплики. Обстановка накалялась.
         М. С. Горбачёв объявил перерыв. Я видел его разъярённое, багровое лицо, желание скрыть досаду. Он старался подавить эмоции, но упоминание о его стремлении к величию попало в цель. Не будь этого, наверное, не потребовалось бы выпускать на трибуну всю королевскую рать. К отпору начали готовиться все - и члены Политбюро ЦК, и члены Пленума. А в это время М. С. Горбачёв уже примерял маску миротворца. Наверное, ему и впрямь не очень хотелось лично участвовать в разжигании конфликта, но машина была уже запущена. Члены ЦК спешно набрасывали тезисы своих выступлений. Я увидел, что М. С. Горбачёв намечает порядок выступлений членов Политбюро ЦК.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»