«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 57%

         Он вскрыл их, быстро пробежал несколько страничек текста, сам запечатал пакеты, проклеив липкой лентой. Возвращая документы, сказал:
         - В одном речь идёт об истинных фактах расстрела поляков в Катыни, а во втором - о выводах комиссии, работавшей после освобождения Смоленской области в годы войны. Храните получше и без меня никого не знакомьте. Слишком всё это горячо.
         Знаю, что позже о необходимости предать гласности все материалы Катынской трагедии в ЦК КПСС лично к М. С. Горбачёву не раз обращалась польская сторона, В. Ярузельский, специально созданная совместная советско-польская комиссия. Предлагали это сделать и В. А. Крючков, В. М. Фалин, но генсек-президент не реагировал на просьбы, записки на его имя остались без ответа, а общему отделу он запретил что-либо выдавать из документов по этому вопросу. Более того, говорил сам и поручил сообщить польской стороне, что достоверных фактов о расстреле, кроме тех, что были обнародованы ещё во время войны, не найдено. Теперь М. С. Горбачёв был серьёзно повязан этой ложью. И это, надо сказать, был ещё не самый большой его обман, который он применял для введения в заблуждение нашего и мирового общественного мнения.
         Я не раз пытался понять, почему генсек-президент, продолживший вслед за Н. С. Хрущёвым разоблачение необоснованных репрессий Сталинского периода, вдруг останавливался и начинал юлить и лгать. Ну что может быть страшнее для КПСС признания того, что с благословения некоторых её лидеров гибли тысячи соотечественников, коммунистов и беспартийных, граждан многих зарубежных стран, о чём мир уже знал. Зачем же теперь архитектору перестройки и обновления вдруг понадобилось утаивать это преступное убийство? Думаю об этом и не нахожу ответа. Но на решения М. С. Горбачёва, как я понимал, даже очень серьёзные, иногда оказывали влияние самые тривиальные интересы и причины.
         На заседаниях Политбюро ЦК, пленумах, ещё в каких-то аудиториях он громогласно заявлял, что решение о вводе войск в Афганистан принял очень узкий круг лиц из Политбюро ЦК. Конечно, такое утверждение наивно даже для людей, не знавших кухни принятия решений. А он в ту пору был уже кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК КПСС, участвовал во всех заседаниях Политбюро и не мог не знать о причинах ввода войск и главных событиях той войны. С октября 1980 года Горбачёв стал членом Политбюро ЦК и даже формально обязан был знать и отвечать за всё, что происходило в Афганистане, и это не единственный аргумент, свидетельствующий о его информированности в истории с вводом войск в Афганистан.
         Пожелал же прояснить этот вопрос Э. А. Шеварднадзе, когда стала очевидной бесперспективность афганской войны. Бремя её тяжести руководство Афганистана всё больше перекладывало на Советскую Армию. Поэтому в армейских верхах, руководстве КГБ возобладало мнение о необходимости изменить характер нашего участия в поддержке афганских друзей. К тому же в боевых частях накапливалась усталость, а в обществе зрело понимание безысходности нашего участия в боях за чужие интересы. Окончание войны было и условием прорыва блокады в международных и внешнеэкономических делах. Конечно, руководство понимало, что ввод советских войск в Афганистан укреплял наши южные границы от проникновения в эти районы недружественных нам сил, распространения исламского фундаментализма, подстёгнутого приходом к власти в Иране религиозных деятелей. В Среднеазиатских республиках уже ощущалось неблагополучное положение, всплески национализма, нетерпимость к другим нациям. Всё это, как мне кажется, и заставило СССР втянуться в горячую войну. Л. И. Брежнев, начавший свою деятельность генсека с ввода войск в Чехословакию, теперь заканчивал её боями в далёком и непонятном Афганистане.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»