«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 23%

         Теоретическое метание являлось ещё и следствием характера М. С. Горбачёва. С ранних лет, от школьных времён до института, комсомола, работы в партии он привык следовать выработанной в центре линии, как должное воспринимал успехи, одобрение своей деятельности и аплодисменты. В 16 лет его награждают правительственной наградой, он с отличием оканчивает школу, возглавляя там комсомольскую организацию, без экзаменов поступает в МГУ, возглавляет и там комсомольскую организацию, оканчивает факультет с отличием. Все эти годы Горбачёва сопровождают добрые слова, поддержка, а часто и восхищение способностями. Это проявилось и по окончании МГУ, когда Горбачёв вместо прокурорского кресла и текущей юридической работы, в которой проявить себя крайне непросто, проходит путь наверх через комсомол и партийную работу. Работа в общественных организациях позволяет держаться на виду. Но он не прошёл производственной, практической школы. Наверное, не вина, а беда Горбачёва в том, что фактически всю жизнь ему пришлось заниматься аппаратной работой. А это позволило выработать "гибкий" позвоночник, но не твёрдый, настойчивый характер. В результате, столкнувшись с трудностями в практическом осуществлении реформ, Михаил Сергеевич терял к ним интерес, переключался на другие дела. Не случайно очень скоро основным полем его деятельности остались лишь выступления в печати и на телевидении, а также поездки на Запад, где он как представитель страны был почитаем и желанен.
         А ведь, возглавив Политбюро, М. С. Горбачёв впервые взвалил на свои плечи ответственность за судьбу не только партии, но и страны, благополучие миллионов. Люди ждали от нового лидера не красивых слов - их уже было сказано больше, чем нужно. Они ждали чётко выработанного курса, обозначения целей движения, реального улучшения жизни, во всяком случае не её ухудшения.
         Ветер перемен витал над страной. Люди ждали их, хотели больше свободы, гласности, возможности говорить открыто о самых трудных вопросах. И к этой откровенности народ потянулся, он видел в М. С. Горбачёве своего защитника и надежду. Настороженность партийных, хозяйственных и советских органов была захлёстнута общим ликованием. На имя генсека шёл поток писем из всех районов страны и из-за рубежа. Люди слагали стихи, сравнивали М. С. Горбачёва с мессией.
         Я просматривал эти письма, докладывал о них Горбачёву. Он любил такую почту, часами сидел, перечитывая вслух понравившиеся места, цитируя строки из откликов, поступавших из-за рубежа.
         - А вот ещё, послушай, - говорит он, начиная читать закрытую информацию ТАСС, которая готовилась только для него в одном экземпляре - конструктивные преобразования в России, начатые её лидером Горбачёвым, находят всё больший отклик в странах восточного блока. И вряд ли их руководители справятся с возрастающей волной перемен, которых требуют народы".
         Не знаю, кто первый заметил пристрастие Горбачёва к чтению сообщений, восхваляющих его, - западные спецслужбы или наши послы. Но эготизм генсека был использован, как говорится, на сто процентов. Со всех сторон поступала информация, возвышавшая нового лидера. Каждый наш представитель за рубежом считал своим долгом лично привести какую-то вырезку из западной газеты или журнала, где говорилось о великих делах Михаила Горбачёва, сами старались сказать, как его любят в зарубежных странах лидеры и "простые люди".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»