«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 12%

         Помолчал и добавил:
         - Ну мы же с вами профессионалы, Олег Георгиевич. Чего мы будем друг другу голову морочить?...
         Так я впервые услышал это хорошее слово "профессионалы" в новом для себя смысле. Потом, в разных странах, я слышал его ещё много-много раз: сотрудники западных спецслужб иначе себя не называют. По английскому телевидению долго шёл сериал, посвящённый одному из крупных подразделений "Сикрет интеллидженс сервис" - МИ-5 {Сразу - поскольку с секретными службами её величества мы будем встречаться на протяжении всей книги - поясню, что словосочетание "Сикрет интеллидженс сервис" родилось когда-то применительно к разведке и только к разведке. В дальнейшем, со времён войны, в разговорный язык и в прессу проникли обозначения МИ-5 (контрразведка) и МИ-6 (разведка), а выражения "Интеллидженс сервис" либо "Сикрет сервис" стали применяться как собирательные для британских спецслужб в целом. (Здесь и далее примечания автора)}. Защищая жизнь и собственность подданных её величества, а равно высшие интересы короны, киноконтрразведчики из МИ-5 эффектно палили по движущимся целям, прыгали с поездов и с крыш, совершали десятки каскадных трюков, преследуя злоумышленников и заговорщиков неизменно отталкивающей наружности. И неизменно выяснялось под конец, а то и в середине серии, что заговоры и злоумышления имеют розовый, если не ярко-красный, оттенок. Разумеется, красные и розовые козни в первых двух третях серии почти удавались, зато в последней трети обезвреживались. И всё это объединялось добропорядочным названием: "Профессионалы".
         Но тогда, на рассвете 9 сентября, осведомлённостью по этой части я похвалиться не мог. И даже спросил:
         - А вы что, тоже журналист?
         - Не валяйте дурака! - разозлился он. - Вы такой же журналист, как я режиссёр!
         - Никакого дурака я не валяю. Вы меня ударили, мне плохо.
         - Примите извинения. Первое, что мы сделаем, - покажем вас врачу...
         Диалог я постарался воспроизвести по возможности точно, хотя, наверное, он не был таким компактным, было в нём что-нибудь и ещё. Однако характерен тут не сам диалог, а моя реакция, вернее, её отсутствие. Я же никогда не был ни рохлей, ни заячьей душой. И вдруг принялся беседовать с заведомым мерзавцем, как с давним знакомым. Отчего бы?
         Нет, сначала - кто он? То ли полумрак в комнате был виноват, то ли брошенное им словечко "режиссёр", то ли сходно тягучий, грассирующий выговор, только я довольно долго, да что там, очень долго отождествлял своего утреннего собеседника с "Алексеем Ильичом". Кажется, я даже разочек назвал его по имени-отчеству, а он не возражал. Только по возвращении на Родину, сопоставляя и анализируя, я пришёл наконец к выводу, что отождествление было ложным - это был другой человек. Возможно, тот, чей разговор с "Алексеем" я подслушал у себя над окном. В самом деле, сколько же может найтись в Венеции в одно и то же время русскоговорящих и грассирующих? У этого, утреннего, и волос на голове было вроде бы побольше, чем у "Алексея", - фуражечка-то "переводчику" служила более всего, чтобы лысину прикрыть. И нос у этого как бы смотрел чуть набок, чего за "Алексеем" не замечалось: то ли боксом прежде занимался, то ли неудачно сросшийся перелом. Но была ли у него в голосе характерная хриповатость, так явственно прозвучавшая над окном? Не знаю. Не помню.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»