«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 76%

         Основываясь на свидетельствах авторитетных ученых ХVIII столетия, Рейнар Хагель нисколько не сомневается в том, что прибор для создания невидимости физических тел был создан Карамышевым на самом деле, а публикация в "Вечерней Москве" послужила лишь маневром, чтобы отвлечь внимание от дневника ученого, сведениями из которого правительство намерено было воспользоваться в своих собственных целях в обстановке строжайшей секретности. Но что-то помешало сталинским ученым применить это величайшее изобретение на практике, и не решаясь признаться в том, что изобретение Карамышева в конце концов вполне могло оказаться несостоятельным, швед немедленно уводит своего читателя в совершенно противоположном логическому выводу направлении.
         "...Загадки начинаются сразу же после демонстрации русским ученым своего изобретения перед студентами Горного училища в Санкт-Петербурге 27 января 1776 года. - записал Хагель. - Карамышев, оказывается, не опубликовал ни строчки о своем открытии, до самой своей смерти в 1791 году он не проронил по этому поводу ни звука! Неожиданно для всех блестящий молодой ученый покидает в 1779 году столицу и занимает должность... директора ассигнационной конторы в Иркутске! В этой незавидной должности он пребывает 10 лет и лишь под конец жизни возвращается - нет, не в столицу, он занимается поисками руд в зоне Колывано-Воскресенских заводов. И это очень странно! Исследователь, ученый, перед которым открывалось блестящее поле деятельности, по доброй воле оставляет науку и забивается в глушь, какой тогда был Иркутск, чтобы заняться совершенно несвойственным ему чиновничьим делом... Но, быть может, он делает это не по доброй воле? Может быть, это почетная ссылка?
         Но ни о какой ссылке в случае с Карамышевым речь идти не может. Исследователям не удалось найти ни одного факта, который бы доказывал, что Карамышев занимался в Санкт-Петербурге антиправительственной деятельностью. Но даже если бы и занимался и был за это сослан, что мешало ему совершенствовать свой "просветитель" и публиковать о нем сообщения в научных журналах?
         Между тем кое-кто может задать вполне справедливый вопрос: а допустимо ли в принципе, что почти 200 лет назад удалось сделать открытие, сущность которого осталась тайной и для нашего, двадцатого века? На первый взгляд может показаться, что невозможно. Восемнадцатый век и век двадцатый - какая потрясающая разница в уровне знаний, в могуществе техники! И чтобы за двести лет ученые так и не набрели на принцип, который использовал Карамышев... Но не будем спешить с выводами.
         Вот, например, уже почти четыре столетия, как существуют телескопы. Над их усовершенствованием думали целые поколения ученых, да и принцип их работы основан на оптике - одной из самых давних, хорошо разработанных отраслей физики. Тем не менее уже в нашем веке, пятьдесят лет назад произошло одно очень выдающееся событие: учеными был создан принципиально иной, чем раньше, менисковый телескоп, который раздвинул границы видимой Вселенной на невиданные ранее расстояния. Но самым потрясающим оказалось именно то, что менисковый телескоп, как выяснилось, вполне мог быть создан... в семнадцатом, а то и в шестнадцатом веке! На два-три столетия раньше! А ведь оптика вообще и теория телескопов в частности были, казалось, одной из наиболее "исхоженных" областей науки!
         Другой пример. Хорошо нам известному гальваническому элементу немногим более полутораста лет. Но создать его могли, оказывается, еще древние египтяне - для этого у них были все необходимые материалы. Кстати говоря, не так уж давно при археологических раскопках в Месопотамии были найдены устройства, подозрительно похожие на гальванический элемент. Опыт истории показывает, таким образом, что открытия и изобретения, запоздавшие на века, не столь уж большая диковинка. В общем такие случаи бывали. Даже с Ньютоном, который, как выяснилось недавно, проглядел одну чрезвычайно важную закономерность. Речь идет о высчитанных этим великим экспериментатором коэффициентах восстановления скоростей - Ньютону просто в голову не пришла простая и очевидная мысль о том, что эти коэффициенты могут зависеть не только от материала, из которого сделаны соударяющиеся тела, но и от их формы! Не приходила эта мысль и никому другому, пока лет тридцать назад на нее не набрел русский инженер Е. Александров, занимавшийся конструированием...буровых машин! Вот так же и Карамышев, безусловно, мог совершенно случайно набрести на метод, мимо которого прошли исследователи последующих веков. Это тем более возможно, что техника просвечивания тел - интроскопия - возникла совсем недавно.
         Здесь в пору развеять возможные недоумения, касающиеся научной стороны проблемы "видения сквозь камень". Дело в том, что непрозрачных тел в принципе не существует. Когда мы говорим, что какой-то материал непрозрачен, то это означает только одно - он непрозрачен для световых волн и, следовательно, для нашего взгляда. Только это. Туманная дымка непрозрачна для видимого света, но прозрачна для инфракрасных лучей. Человеческое тело - для рентгена; стальная пластинка - для гамма-частиц; земной шар - для нейтрино. Следовательно, задача сводится, во-первых, к оптимальному подбору проникающих излучений, а во-вторых, к конструированию систем, преобразующих невидимые волны в зримое изображение. Эти две задачи и решает не без успеха современная интроскопия. Но раз это так, значит нечего и огород городить? Пусть спят в забвении древние бумаги, нечего волноваться из-за какого-то странного опыта - двадцатый век, пусть с запозданием, и здесь всё постиг...
         Все правильно, но за исключением одного существенного обстоятельства. До нас дошло описание конструкции аппарата Карамышева, неизвестно, как он действовал, но сохранилось упоминание о принципе его работы. Карамышев "просвечивал" известняк посредством... МАГНИТНОГО ПОЛЯ!
         Магнитное поле ныне широко используется для обнаружения в металлических изделиях "незримых" дефектов. Но чтобы магнитное поле делало прозрачной горную породу?! О таких опытах специалистам не приходилось не читать, ни слышать, ни даже думать. Разумеется, магнитное поле легко и свободно "проходит" через горную породу, да и вообще любое другое тело, но от этого это тело вовсе не становится прозрачным. Что же тогда мог открыть Карамышев? Неизвестный нам эффект магнитного поля, благодаря которому в веществе происходит коренное изменение структуры и оно становится прозрачным? Возможно. Но если так, тогда что же заставило исследователя после успешной демонстрации своего "просветителя", свидетелями которому стали авторитетнейшие ученые того времени, замолчать о нем на всю оставшуюся жизнь и отправиться к черту на кулички, отвергнув почести и славу, которые ему были бы гарантированы, даже если бы он этого открытия и не совершил. Загадка истории? Возможно. Даже вполне. Продолжение этой загадки можно отыскать в архивах НКВД, которое в 1929 году конфисковало найденные кем-то когда-то дневники выдающегося русского ученого и экспериментатора ХVIII столетия, и в которых он, согласно заявлению сгинувшего бесследно в подвалах того же НКВД Любенковича, подробно описал принцип действия своего изобретения. И вот тогда, когда эти записки будут наконец найдены во второй раз и переданы для изучения самым компетентным специалистам, мы наконец сможем проникнуть в одну из самых величайших научных тайн всего человечества..."

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»