«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 10%

         Расчёт командиров карателей на малолюдье митинга на Октябрьской площади основывался на здравом смысле, и он, наверное, оправдался бы, если б не одно обстоятельство. В ночь со 2 на 3 октября в Москве случилось информационное чудо. О митинге на Октябрьской широко не сообщали, но о нём настойчиво узнавали по телефонам - узнавали те москвичи, которые были оскорблены побоищами в столице и горели желанием выразить протест против беззаконий исполнительной власти.
         Сработала неподвластная никому телефонная информ-бомба. И как только около полудня 3 октября оцепившие Октябрьскую площадь солдатики были рассыпаны, на неё с тротуаров Якиманки, с Ленинского проспекта и от выходов у двух станций метро высыпало более сотни тысяч человек. Образовалось людское море разливанное.
         Непредвиденная никем массовость толпы предрешила и непредвиденное её поведение. Стоило лихой чьей-то глотке прокричать в мегафон: даёшь поход на Дом Советов! - и все на площади мгновенно позабыли, что пришли на митинг. Людское море всколыхнулось и бурными двумя потоками устремилось вниз по двум автоспускам с площади - на Садовое кольцо.
         Стихийный взрыв - поход толпы к Дому Советов - никто на Октябрьской не готовил. И для власти исполнительной он был неожиданным. Когда громадная толпа по Садовому подплыла к Крымскому мосту, то оказалось, что там её встречают всего лишь сотен семь омоновцев. А где в сей момент были тысячи собранных со всей страны костоломов? Дремали в московских казармах и гостиницах?
         Наспех откуда-то сорванные бойцы ОМОНа, закрывшись щитами, выстроились в самом начале моста и тем предопределили: вот тут и будет битва. Мне в неё соваться с едва склеенной ключицей резона не было. И я, обогнав колонну, сбежал на набережную реки Москвы. А оттуда поднялся по лестнице на мост - за спины омоновцев.
         Они стояли в пять рядов. Без страха ждали приближение толпы и первые её нападки успешно отразили. С высокого бордюра на мосту я видел всю картину потасовки. Ряды омоновцев, перемешавшись, огрызались дубинками, кулаками, ногами и не пятились. Отряд честно отрабатывал деньги. Но битых им в толпе заменяли небитые, на один пинок омоновца толпа отвечала тремя, кто-то из демонстрантов, получив удар дубинкой, хватался за неё, кто-то помогал эту дубинку вырвать. На омоновцев наваливалась неиссякаемая сила.
         Отряд на мосту не отступил. Стена его бойцов была поштучно раздёргана-растерзана, и толпа хлынула в образовавшиеся бреши. Одиночек-омоновцев окружали, навешивали им тумаков и отбирали у них дубинки, щиты, каски и бронежилеты.
         Я кинул взор на середину Крымского моста - на быстрый ход по ней авангарда толпы, который, прорвав заслон ОМОНа, разбираться с его поверженными бойцами позволил вслед за ним идущим, а сам рванул дальше. И, ба, средь вперёд устремлённых узрел славную вчера в драке на Старом Арбате коричневую кожаную курточку. Потёмкин ступал в кругу крепышей - то ли его друзей-десантников, то или случайных сотоварищей по схватке с омоновцами.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»